Бульвар Постышева - страница 9

стр.

— Нормально. Ладно, прочту, — согласился Андрей.

Потом он приподнялся и сел на диван.

Потом Архип ещё налил.

Потом они ещё замахнули.

И ещё раз вкусно поели. Доели остатки.


Покуля три дня не было, наверное, книжку читал. Потом объявился.


(Чтобы не рвать повествование и не втискивать одну книжонку в другую, пришлось Архипов текст отнести в конец книги, — там Вы его найдете за номером: VIII–CT № 523649. Посмотрите — понятнее будет, о чем пойдет далее речь, понятнее будут мысли и рассуждения Архипа. В конце концов, прояснится, почему Покуля три дня не было. Некоторые предпочитают по ходу пьесы отвлекаться и листать последние страницы партитуры, чтобы выяснить, что происходит за кулисами и на сцене. Дело хозяйское. Я, лично, продолжаю неустанно рассказывать Вам эту историю, Дорогой мой Читатель!)

* * *

Суббота. Часов одиннадцать, начало двенадцатого. Зазвонил телефон. На панели высветился Покулевский номер. Архип нажал зелёную кнопку:

— Аллё.

— Здорово.

— Здорово.

— Чё делаешь?

— Ни хера — на диване валяюсь, телик смотрю.

— Может, прогуляемся?

— Ну, давай, в принципе, можно.

— Минут через десять на Бульваре встречаемся.

— Хорошо. На лавочке.

Телефон отключился.

Архип поднялся с дивана, пошел в ванную. Бриться или не бриться? Он не любил бриться, но ходить небритым, ещё больше не любил — кожа на скулах чесалась. Наспех побрился. Сполоснулся прохладной водой, натянул кроссовки, не зашнуровывая по старой привычке, напялил футболку, потянулся и пошел на Бульвар.

Большая связка длинных ключей от обеих дверей неудобно оттопыривала карман. Как раньше хорошо было: одна дверь, один ключик. И никто не лез, никто не боялся, что залезут. Сейчас же, железные двери у каждого. Скрипят каждая по-разному — точно знаешь, кто пришел, кто ушел. Да ещё приходится по несколько «гаражных» замков к железной двери приваривать, плюс в старую деревянную, пару вставлять. Получается полукилограммовая связка, а толку нету. Он об этом каждый раз думал, как из квартиры выходил, засовывая связку ключей в джинсы. Сигареты, зажигалка, немного денег, ключи, телефон — вот и полные карманы, руки не засунешь, как он любит обычно ходить.


Андрюха ещё не подошел. Архип присел на свободную лавочку. В такое время лавочки не заняты. Ближе к вечеру мамаши с детьми и пенсионеры их оккупируют, и будут кормить голубей, или молодежь из общаги Лесотеха будет пиво пить и ржать, а пока — свободно. Со вчерашнего дня на асфальте шелуха, фантики, пожухлые кожурки банана и сломанный зонт. Дворники про Бульвар забыли, только ветер подметает дорожки. Да и хрен с ними.

Архип вытянул ноги, опершись руками в край лавочки позади себя, поднял голову, закрыл глаза. Хорошо вот так сидеть, ни о чем не думать, не заботиться и, пока ещё не жарко, дышать свежим воздухом, тянущим с Ангары запахи тины и мокрой земли.


— Спишь, что ли? — Андрей подошел неслышно.

Архип открыл глаза.

— Здорово, — Андрей протянул руку.

— Здорово, — Архип пожал её. — Ну, как дела?

— Нормально.

— Прочитал мой опус?

— Прочитал.

— Ну и как?

— Нормально. Под конец расписался. Тебе надо «шутошные» писать.

— Ясно. «Шутошные», так «шутошные» — как скажешь. Буду писать «шутошные». Но про тебя напишу, что ты лично, Дрюля — герой. Безотносительно! Как обещал. Хорошо?

— Хорошо. Напиши. Не забудь.


Архип знал, что от Покуля большего ничего не дождешься, и на том большое спасибо. Было бы плохо, сказал бы: «Говно полное». А раз промолчал, значит, нормально, значит, можно считать, что понравилось, значит, к этому есть возможность вернуться ещё, разузнать, что ни так, чтобы технично потом всё закончить. Ведь это ни просто сырые рассказы, ещё надо чем-то закончить. Чтоб это узнать, необходимо выслушать критику, пожеланья, советы, поправить, что можно, и потом всё закончить. «Закончить, закончить, закончить!» — повтори ещё двести семь раз. Повторю, если надо! В институте всё так и было: один пишет, другой читает и критикует. Но это всё после. Всё, всё — я закончил! А пока…

— Присаживайся, — сказал Архип Андрею.

— Может, до Ангары прогуляемся?

— Пошли, — не очень-то желая, Архип всё-таки поднялся.