Бумеранг - страница 17

Оказывается, тело бедного Саяка уронили по дороге и не заметили. Перевернутое тело лежало в канаве. Односельчане подобрали его и положив обратно в гроб, вернулись назад. Выполнив обряд, они похоронили его заново. Оркестр, играя траурный марш Фредерика Шопена, всё ещё скорбно гремел. На могилу Саяка поставили крест из березы и, надевая головные уборы все стали уходить из кладбища.

Когда они вышли на улицу, Саяк проснулся, тяжело дыша от нехватки воздуха, словно водолаз — дайвер, у который порвался шланг кислородного баллона на дне море. Он заплакал, радуясь, что все это происходило во сне.

Шумный восточный базар, где гудит и кружится людская толпа, как гигантский водоворот. Такая толкучка рай для карманников. Они то в одиночке, то парами охотятся в этом людском водовороте, особенно во время давки. Они, аккуратно очистив карманы людей, которые приехали из деревень, тут же исчезают, сливаясь с толпой. Душераздирающие крики, ругань, плачь слезы и хохот. Где — то осел начинает громко кричать, вытянув свою шею вперед, показывая крупные зубы и закрыв глаза от удовольствия. Чиииий — о! Чиииий — о! О! О! Оооо!! Люди громким голосом разговаривают между собой в оглушительном шуме, как рыбаки в штормовом море, как у канадского водопада Ниагара. Саяк тоже кричал на весь голос, чтобы привлечь внимания покупателей.

— Э, кеп колинг сояки Самарканд майизларига! Сотаману кетаман! Адашманг, ака майизларнинг додахожаси шу ерда! Пулингиз озингиз билан кетади! — кричал он. Эти слова в переводе на русский язык звучать примерно так: Налетай, народ свой огород, половина сахар, половина мед! Кому самаркандский темный кишмиш, высушенный в тени! Не ошибитесь, братан, самый сладкий изюм в мире только у нас! Кому изюм!

— Почем изюм? — спросил неожиданно один толстый и пузатый покупатель почти без шеи с двойным подбородком и сросшимися бровями. Саяк назвал цену. Потом, чтобы не упустить богатого на вид покупателя, начал спешно разрекламировать свой товар: — Купите, братан, не пожалеете. Такого экологически чистого изюма вы больше нигде не найдете. Поверьте мне. Этот изюм я сам собственноручно сушил в тени. Я работаю сторожем виноградника. Да что греха таить? Зарплата у меня символическая. Вот, я и сворую виноград и высушиваю их, чтобы торговать ими здесь. А как же иначе? На зарплату, которая я получаю невозможно прокормить семью. Вы уж извините меня, господин покупатель, вам может казаться, что я смотрю не на вас, а на бедра этой красивой грудастой женщины в мини юбке. Дело в том, что я косой — объяснил Саяк.

— Да вы не переживайте. В этом мире у всех есть свои недостатки. Гляньте на меня. У меня тоже комплексы. Я полный, как бегимот, как слон африканский и двойные подбородки у меня, похожие на мешок пеликана. Я как облака в штанах, как писал когда — то мой кумир, великий поэт Володя Маяковский. Иногда я чувствую себя вздутым воздушным шариком и боюсь улететь в небеса на ветру, как персонажи Марка Шагала, кои невесомо пролетают над городом без крыльев. Я вижу у вас неплохая работа, прибыльная и романтичная. Вам мой совет, вы лучше занимайтесь виноделием. Это не трудно. Берете большую дубовую бочку, бросаете туда гроздья винограда и пол мешка сахара. Потом залезаете в бочку и начинаете раздавливать их в болотных сапогах с высокими голенищами до тех пор, пока виноград не превратится в отвратительную жидкость. Потом плотно закроете бочку чем — нибудь и через месяц на поверхности этой браги появятся пузырьки. Потом с помощью самогонного аппарата будете гнать кристально чистый спирт. Вот вам и бизнес. Быстро разбогатеете, как великие мастера виноделия Шотландии и Грузии. Выпив глоток такого вина, даже дегустатор сильно захмелеет и начинает танцевать с кинжалами в зубах, как хмельные, веселые грузины.

Играя на барабане, типа — Дандала — дидан! Диндала — дидан! Дандала — дидан! Диндала — дидан! Танцуя и крича: — Ух, шеник!. Асса, гамарджоба генацвали!

Саяк усмехнулся, глядя косыми глазами на прохожие, то есть на покупателя с двойным подбородком, напоминающий пеликана.