Бунт - страница 10

— Неплохо сражаюсь. Тэсс, я ненадолго зашёл, сейчас опять уйду. Тебе что-нибудь нужно?

Девушка покачала головой, опустив глаза.

— А… ты потом ещё вернёшься? Сегодня, я имею в виду.

Иззмир постоял, прикидывая, как бы ей объяснить, что, будь его воля, он и не уходил бы…. Вот именно. Будь у него воля

— Обязательно.

В ожидании младшего Кирха перебирала нити магической паутины, бездумно ожидая хоть какого-нибудь знака от Ллос. Ничего не выходило, богиня молчала. Женщина в раздражении отбросила раму с паутиной в сторону, прошипела сквозь зубы проклятье, адресованное, конечно же, не Паучьей богине, а светлым эльфам. Так с детства учили: чтобы не обидеть злопамятных богов подземного мира, обвиняй во всём жителей Поверхности. В дальних тоннелях случилось землетрясение — светлые наколдовали, возмущение в магическом фоне — они виноваты, змеиный яд скис — то же самое…

Вежливый стук в дверь, разрешение войти — младший брат прикрывает за собой дверь, выжидательно смотрит на сестру.

Кирха улыбнулась. Иззмир никак не отреагировал. Она растянула губы чуть шире.

Ноль внимания.

Жрица рассердилась на младшего который не ценит её попытки быть дружелюбной. Ну и сам виноват!

— Садись, что встал, как истукан?! — рявкнула женщина.

— Постою. Что, старшая, долгий разговор?

Кирха уставилась на нахального мужчину, нащупывая на поясе кнут. Да что он себе возомнил, этот… да он жив только потому, что Кирха сочла его полезным, вот и всё!

Иззмир быстро понял, что его ждёт, и сел в предложенное кресло.

— Прости, сестра, просто я ещё не совсем закончил. Взял образцы тканей, хотелось бы исследовать.

Жрица глубоко вдохнула, досчитала до двенадцати, умеряя гнев. Расположение младшего ей пока что необходимо.

— Ты уже что-нибудь узнал?

Во время тренировки Иззмир сотню раз проиграл мысленно разговор с Кирхой, но, тем не менее, сделал вид, что задумался. Потом, искусно лавируя между полуправдой и полуложью, рассказал о том, что эльфийка немного знает Древний язык, так что через некоторое время её можно будет обучить и современному. Луны этак через две.

— Почему так долго? — резко спросила Кирха.

— Думаешь, она хочет учить наш язык?

— Так заставь!

Иззмир поклонился, отдавая дань дипломатическим талантам сестры.

— Меня учили, что более тонкий путь — всегда более эффективный. Можно сделать так, чтобы она действовала по собственному желанию, не зная о том, что оно на самом деле принадлежит нам…

«Какой умник», — не без сарказма подумала Кирха. И всё же младший рассудительнее Ксандара.

— Брат и… и Мать сильно напугали её, — объяснил Иззмир, внимательно следя за реакцией сестры. — Мне приходится изображать из себя заботливого союзника. Это непросто. Но, кажется, она поверила.

— Ты уверен? Светлые коварны.

Иззмир опять сделал вид, что углубился в размышления. Даже лоб старательно нахмурил.

— Ты права, сестра. Я бы предложил тебе присутствовать при одном из наших разговоров, чтобы ты могла судить сама…

Кирха отмахнулась.

— Очень надо!

Хоть Ллос и не отвечает, но кто может поручиться за то, что она не наблюдает со стороны? Вдруг ей не по душе присутствие светлой в городе темных? Вдруг… в общем, лучше держаться подальше.

— Хорошо, младший. Даю тебе две Луны. Не больше! И ещё… кое-что…

Иззмир изобразил внимание.

Кирха склонилась над ним, провела острым ногтём по шее. Мурлыкнула, сузив глаза-рубины:

— Чтобы не беспокоить Мать по пустякам…. Рассказывай сначала всё мне. Понятно?

Иззмир вышел, так и не поняв, пыталась ли сестра его соблазнить или напугать. В любом случае, у неё не получилось ни то, ни другое — ведь в комнате его ждал лучик света, эльфийка из сна, из волшебного мира…

Sing for me my love.

Sing the right from wrong.

Here inside my mind

Truth is hard to find.

(Tarja Turunen)

Иззмир приоткрыл дверь, и из тонкой щелочки на него нахлынула серебряная волна, оглушившая темного эльфа. Тэсс пела. Так же, как и искренний смех, пение было под запретом в подземных городах — только гимны, восхваляющие кровавых сумасшедших божеств. Если кто-то услышит…

Иззмир прерывисто вздохнул, проскользнул внутрь и закрыл за собой дверь. Прислонился спиной, вспоминая виденное на Поверхности в тот единственный раз, когда он оказался там по-настоящему, а не в искаженном мире снов. Попытался представить, как звучит пение светлой под огромным темно-синим куполом, усыпанным блестками света… Сердце затрепетало, темный задохнулся от нахлынувших на него чувств. Слишком много для того, кто всю сознательную жизнь выпалывал из души слабые ростки эмоций. На глазах выступили слезы, жгущие веки как огнём.