Бунтарь без невесты - страница 52

Тея завела машину, и они поехали в сторону мотеля.

— В вашем бизнесе приходится иметь дело преимущественно с мужчинами. Наверное, трудно иногда?

— Нет, — рассмеялась Марша. — Всегда трудно.

В ресторане, когда они сделали заказ и официантка удалилась, Тея достала список членов городского совета.

— Я никого не знаю из этих людей. Кроме ужасного Мэла. Ненавидит ли кто-нибудь из них Дэймона так же сильно?

Марша едва взглянула на бумагу. Указав на одно из имен рукой, в которой держала сигарету, отчего на листке осталась небольшая дырочка, она сказала:

— Этот парень, Билл, замдиректора школы. Он занимал эту должность еще в те времена, когда Дэймон учился. Радел за дисциплину. Пожалуй, он относится к Дэймону хуже всех в городе.

— Хуже, чем Мэл?

Марша сделала жест рукой, означавший: «трудно сказать».

— Эта женщина, — она указала на другое имя, — Кэти, она ничего конкретно не имеет против Дэймона, зато самая большая сплетница в штате. Она является членом совета уже три года и готова верить всему, что говорят Мэл и Билл.

— Почему вы думаете, что они настраивают ее против Дэймона? — поинтересовалась Тея. — Почему вообще о нем заходила речь?

— Они с мужем пару лет назад сделали пристройку к своему дому. Я советовала ей обратиться к Дэймону. — Марша замолчала на некоторое время, пока официантка расставляла тарелки и наливала кофе. — Я считала, что для репутации Дэймона было бы очень полезно построить дом для кого-нибудь из горожан. Кэти рассмеялась мне в лицо.

— Все это бесит меня! — Тея плеснула кислый соус поверх лука и перца. — Дэймон предложил мне уволить его и снова подать заявку.

— Тогда вы действительно быстро получите лицензию. — Марша стукнула пальцем по сигарете, стряхивая пепел. — Вы сделаете так?

— Никогда в жизни!

— Отлично, — сказала Марша, вертя в руках маисовую лепешку. — Я хочу еще кое-что сказать вам. Дэймон Фри мой лучший покупатель. Конечно, он любит поторговаться, зато всегда все обещанное выполняет в срок, что полезно и для моей репутации. Платит вовремя, а иногда и заранее. Все до последнего пенни. Субподрядчикам тоже нравится на него работать. Если возникают какие-то проблемы из-за того, что заказчик не желает платить, то Дэймон берет это на себя и несет убытки. — Она вытерла руки салфеткой. — Он самый порядочный человек, которого я когда-либо знала.

— Тогда почему?..

Марша закатила глаза.

— Действительно, почему? Именно поэтому я и называю его упрямым ослом. Ему кажется ужасно забавным, что те, с кем он работает, боготворят его, а остальные считают презренным наркоманом и развратным байкером.

Тея смотрела, как она зажигает еще одну сигарету, и думала о том, что же ей предпринять.

— Тетин дом был первой постройкой в городе. Наверное, никто не хочет, чтобы его снесли, правда? Думаю, даже члены совета.

— Конечно, нет, они дорожат местной историей. — Марша медленно выдохнула дым. — Все знают, что вы не можете позволить себе ремонт просто так, без надежды на будущую прибыль. Но они не знают, какая огромная работа предстоит Дэймону. Честно говоря, никакому другому специалисту я бы не доверила ее. Если вы откажетесь от услуг Дэймона, то лучше сразу уехать из города.

— Разве субподрядчиками не будут жители города?

— Конечно, — признала Марша.

— Тогда неужели члены совета предпочтут выгнать бизнес из города?

— Не должны, — неуверенно ответила Марша.

— Вы сможете повторить все, сказанное мне, на заседании совета?

Марша пустила дым через ноздри.

— Если придется.

— Я думаю, придется! — воскликнула Тея. — Не могли бы вы дать мне имена его подрядчиков и тех людей, для кого он строил дома? Тогда я смогу…

— Если вам действительно нужно, — сказала Марша, — я приду на собрание и скажу все, что вы хотите. Но прежде лучше хорошенько подумайте, милая, а то как бы Дэймон не пришел в ярость, узнав о ваших планах.

Тея сидела на любимом месте тети, у окна, и любовалась порозовевшим под лучами закатного солнца озером. Ее мысли снова и снова возвращались к тому, что она успела узнать о Дэймоне за эту неделю. Все, с кем она говорила, почти слово в слово повторяли то, что сказала Марша.