Буратино Джа - страница 3
В таком виде Николаич держался два-три часа, потом реальность, к сожалению, возвращалась, но оставался настрой, так сказать, послевкусие, которое еще несколько дней подпитывало его энергетикой в процессе серых трудовых буден. Непонятным оставалось лишь одно: откуда взялось это идеальное детство? Ведь оно у Геши было таким же, как и у всей остальной советской малышни – детский сад, где кормили отвратной манной кашей с непроваренными комками, поили кофе или какао из покоцаной алюминиевой кастрюли, затем сиденье на горшке и тихий час, все как всегда, никакого атмана. Вообще, вспоминая совок, Геннадий недоумевал, откуда брался тот отечественный тошнотворный кофе, которым потчевали везде, даже в ресторанах? От аутентичного напитка сей суррогат отличался больше, чем денатурат от односолодового виски. Возможно, это были обжаренные особым способом и помолотые желуди, недоеденные свиньями на стратегически важных объектах народного хозяйства.
Впрочем хуй бы с ним, с этим кофеем, хотя утро Геши всегда начиналось именно с него. Большая кружка свежесваренного Qualito Oro, моментально включала заспанный мозг, или прекращала тряску организма, коли последний был с бодуна.
Херово было то, что параллельная реальность постепенно схлопывалась, и Николаич дунув, теперь не всегда туда попадал – требовался качественный убойный продукт, количеством эта проблема не решалась. Геннадий начал хитрить, направляя поток сознания по нужному пути. Лучшим помощником в этом деле, как ни странно, оказался DVD – диск с мюзиклом «Приключения Буратино» 1975 года. Знаю, этот ход достаточно известен, у каждого свои художественные предпочтения. Особой популярностью у торчков всегда пользовался мультик «Ёжик в тумане». Не уверен, что этот мульт вообще снимался для детей, тем паче он получил первый приз не где-нибудь, а в Тегеране, именно те края славятся идеальными погодными условиями для произрастания искомых растений. Но у нас свой путь, даже в киностимуляторах.
Рассевшись за столом, сладкая парочка для начала треснула водки и начала ненапряжное общение. Гешина грусть-тоска постепенно проходила, а мадам была и так необычайно весела, меланхолией она в принципе не страдала. Полчаса потрещав ни о чем с подругой, Геннадий достал трубку.
«Ну вот, я так и знала».
«Сказали почетная штука, мож попробуешь? Хули нам терять кроме собственных цепей? Так, немножко, без фанатизма».
«Рано или поздно это все равно случится» - заявила Надежда: «Давай, только совсем чуть-чуть».
По вкусовым критериям и общей едкости дыма, Иннокентьич давно уже научился оценивать потенциальные опасности вещества, посему отпилив небольшой кусочек ножом, кинул его в трубку, и сначала затянулся сам. В те достославные времена каннабиоиды еще поголовно были натуральными, никаких спайсов и прочей химии, видимо государственные борцы с преступностью пока не наложили лапу на все каналы поставки, посему такой стрем как сейчас начисто отсутствовал, даже при покупке у малознакомых людей.
Подержав в легких дым, Геша выдохнул и подумал: «Однако вправду очень ничего, горло не режет, но крепость явно ощущается» - и передал трубку подруге.
«Маленькую затяжку делай и немного подержи внутри».
Надежда кивнула и втянула дым в себя, сразу передав трубку обратно. Мадам была довольно крупной и физически развитой, но Иннокентьич решил, что пары тяг ей поначалу хватит, чисто из соображений безопасности. Он дунул и передал трубку Владимировне еще раз. После чего добил оставшуюся плюху, настороженно прислушиваясь к своим ощущениям. Пока не вштырило, но то, что сие будет феерично, Геша понял сразу. Интерьер вокруг приобрел необычайную резкость от которой рябило в глазах - подобного эффекта можно достичь, выведя например, городской пейзаж, отснятый мощным 50-мегапиксельным Хассельбладом, на небольшой монитор.
Геннадий поднялся и бросил на выехавшую подставку DVD-плеера диск с фильмом. Перемотав начало (Геше не хотелось смотреть разборки Папы Карло и Джузеппе с поленом, нахера нам сейчас эти старые пердуны, мы и сами почти такие же), Иннокентьич оказался в кукольном театре. Мягко и сильно торкнуло, полетели бабочки, а затем и сам реципиент отправился в ту параллельную вселенную, куда давно собирался. Надежда тоже притихла, вперив в телевизор стеклянный взгляд. Исчезло пространство и время, о чем в свое время недвусмысленно предупреждал Иммануил Кант, осталась лишь прекрасная музыка Алексея Рыбникова, любимое с детства кино, мощная эйфория и чувство сопричастности с происходящим на экране.