Бычки в томате - страница 10

Алиция выпрямилась и, постанывая, принялась массировать поясницу, предварительно подкинув мне охапку сухих стеблей шпорника.

— Брось это поближе к твоим дровам. Теперь ты понимаешь, что Ханя, конечно, милая девушка, но иногда очень меня раздражает, где я им китайские блюда возьму? А рыбу сама жарь, я — ни за что!

— В огонь бросить сухостой? А насчет рыбы что-то не горю желанием

— В огонь, но не сейчас, пусть подсохнет. О дожде в прогнозе ничего не было, надеюсь, хорошая погода еще постоит.

Я заботливо подгребла сушняк к своей куче, приговоренной к сожжению.

— Смотри, какая Мажена умница, придумала сразу два варианта. Ну, что будем делать?

— Не знаю. Конечно, она умница.

До нас донесся звонок телефона. Я пошла в дом, телефон смолк, но тут же опять зазвонил. Я сняла трубку, поговорила и отправилась докладывать Алиции:

— Вот, пожалуйста, покой нам только снится. Эльжбета спрашивает, можно ли ей приехать послезавтра с актуальным женихом, неким Олафом, шведом. Знаешь такого?

— Не знаю я никакого Олафа, наверное, это ее последний. Что же делать? Ладно, пусть приезжают, хотя… Как раз сейчас? Я ее очень люблю и так давно не видела… А еще кофе не пила.

— Слушай, брось эти сельхозработы, вон как тебя скрючило. Я пошла чайник ставить, и вообще надо посоветоваться. Я ее тоже люблю, поэтому ей сама и ответила, насколько понимаю, правильно.

Гости у Алиции возникали сами по себе, естественным путем, но теперь случай был исключительный, и эта свежесросшаяся и раздираемая чувствами Юлия наверняка потребует некоторого внимания. Где-то на нашем горизонте послышались пока еще отдаленные раскаты ответственности.

Мы уселись за стол.

— С другой стороны, даже жалко, что Эльжбета приедет только послезавтра, — призналась Алиция. — Лучше бы прямо сегодня.

Заявление было понятно. Эльжбета была медсестрой, работала в Стокгольме, где параллельно окончила соответствующие курсы и получила шведское гражданство. Ее присутствие было бы весьма кстати при наличии такой гостьи-инвалидки. Невзирая на свою ослепительную красоту, замуж она пока не вышла, как мы подозревали, от лени, так как кроме своей работы, которую она любила и к которой относилась очень серьезно, всяких прочих усилий Эльжбета весьма ловко и старательно избегала. А муж, как его ни крути, это не что иное, как дополнительные обязанности. Зато ротация женихов била все рекорды.

— Послезавтра тоже ничего. Лучше поздно, чем никогда.

— Ты случайно не знаешь, где мне их положить?

— Кого?

— Эльжбету с Олафом.

— У меня двуспальная кровать, — напомнила я, пораскинув мозгами. — Мне переехать?

— Спятила? Ты хоть представляешь, что у тебя творится под кроватью?

— Понятия не имею. Представить могу все, что угодно, вплоть до противотанковых гранат. Надеюсь только, что там нет никакой живности. А что?

Алиция допила кофе, заглянула в пустую чашку, нашла ощупью на столе половинку сигареты и задумалась.

— Нет, живности нет. А вообще не помню точно, но много всего.

— Ну и не заморачивайся. Сама матрасами хвалилась. Дай им эти матрасы, и пусть себе разложат их в ателье: Эльжбета уже спала на катафалке и к ателье привычная. А кроме того, знает тебя с детства, так что ничему не удивится.

— Отличная мысль, — похвалила меня подруга, и мы принялись совместными усилиями решать проблему еды.

Должна признать, с такой проблемой нам пришлось столкнуться впервые. В доме Алиции всегда были самые разнообразные продукты — салаты, копчености, сыры, обязательно хлеб и масло, а также ее любимые яйца и картошка. Ну и, конечно, замороженные полуфабрикаты. Сунул в микроволновку, и готово. Опять же помидоры, салат, паприка, плюс красное вино и пиво. Возможно, на полк оголодавших солдат этого и не хватило бы, но солдаты у нее никогда на постой не напрашивались. Восемь гостей это вообще не проблема, не говоря уже о двух. И с чего мы вдруг взяли, что с кормежкой могут возникнуть трудности, только господь ведает, ведь не может один ортопедический выздоравливающий жрать за десятерых?

К тому же я никогда до сих пор особо не вникала в тонкости домашнего хозяйства Алиции, независимо от того, сколько и какого народу у нее гостило, разве что она сама о чем-нибудь спрашивала или советовалась. В редчайших случаях. Просто я покупала разные вещи по своему усмотрению. Уборка и прочие домашние хлопоты у меня никогда энтузиазма не вызывали, но где лежат книги, полотенца и туалетная бумага, я знала. Что же касается остального имущества, то хоть на крышу его затащите, мне без разницы. А тут мы ни с того ни с сего все вместе этим вопросом вдруг озаботились. К чему бы это?