Быль и легенды Запорожской Сечи - страница 31

В католических странах члены ордена становились советниками и духовниками королей, подправляли их политику в нужное русло. В протестантских государствах выступали шпионами, организовывали мятежи. Неугодные фигуры устранялись руками убийц. В Африку и Азию поехали отряды миссионеров, вовлекать здешние народы в подданство папе. Испанцы огнем и мечом продолжали крестить Америку. На православных обращалось особое внимание. Для римского клира они представлялись не в пример ниже протестантов, их приравнивали к язычникам.

На Востоке плацдармом воинствующего католицизма оставались Польша и Литва. А Россию требовалось сломить военными ударами, чтобы она согласилась подчинить свою Церковь папе. Правда, подобные задумки наталкивались на серьезные препятствия. Во всех войнах русские одерживали верх. Одна из причин состояла в том, что Польша и Литва были объединены только «личной унией» – король у них был общий, а государства разными. У каждого свои законы, свое правительство, своя казна. Они были союзниками, но фактически воевала одна Литва. Поляки плохо поддерживали ее, раскошеливаться не желали, войско пополняли только отдельные паны и отряды шляхты. Но Рим и иезуиты спланировали операцию по объединению Литвы и Польши. Причем слить их требовалось таким образом, чтобы католическая Польша поглотила Литву, где значительная часть населения оставалась православной.

В Польше пост короля был выборным, великого князя Литвы – наследственным, и единство обеспечивалось тем, что польские паны выбирали на свой престол литовских властителей из династии Ягеллонов. Чтобы подчинить литовцев польским законам, нужно было прервать династию. Сигизмунд II был верным проводником католической политики, но и сам он стал пешкой в грязных играх. Две его жены, Екатерина Австрийская и Барбара Радзивилл, были отравлены. Королю подсунули принцессу Елизавету Австрийскую, закрутился роман, и Сигизмунд узнал, что она беременна. Женился на ней, но известие оказалось ложью, Елизавета была бесплодной. Обратился к папе. С точки зрения церкви брак был совершенно противозаконным – Елизавета приходилась родной сестрой его первой жены. Но папа странным образом отказался дать развод.

С Елизаветой Сигизмунд все-таки расстался. Но рядом с королем невесть откуда вынырнул проходимец Юрий Мнишек. Этот тип сосредоточил усилия на том, чтобы король не задумывался о новой женитьбе. Непрестанно тащил ему на забаву самых красивых девиц, не стеснялся даже похищать монахинь. Когда Сигизмунд стал изнашиваться и слабеть, Мнишек подогревал его страсть к прекрасному полу, привозил знахарей и колдуний. А католические прелаты и инквизиция почему-то упорно не замечали вопиющих безобразий во дворце. Себя Мнишек тоже не забывал, получал щедрые награды, стал одним из богатейших панов. Нездоровый образ жизни подрывал силы короля. Он болел, принимал все меньшее участие в государственных делах. Вельможи вертели им, как хотели.

В те же самые годы, когда малороссийские казаки рубились с турками и татарами, у них на родине происходили важные перемены. В 1566 г. Сигизмунд утвердил Статут – свод законов Литвы, сближавших эти законы с польскими. В частности, право владеть землей признавалось только за шляхтой. Простолюдины, как крепостные, так и свободные, могли иметь лишь движимое имущество, а землю должны были арендовать у землевладельца. Но при этом попадали под его полную административную и юридическую власть – любой шляхтич обладал правом суда и расправы в своих имениях.

А польские магнаты и католическое духовенство подталкивали короля к объединению двух государств. Литовские паны выступали решительно против. Однако на руку полякам играла война с Россией. Литва надорвалась, была совершенно разорена, царские войска занимали восточные районы. Развернулась пропаганда, что без слияния с Польшей она погибнет, будет захвачена русскими. В январе 1569 г. в Люблине был созван совместный сейм. Было уже ясно, что король остался бездетным, и предлагался проект создания единой республики, Речи Посполитой. Литовские паны во главе с князем Радзивиллом возмущались, не желали даже слушать об этом. В знак протеста вообще уехали с сейма. Но поляки и католические епископы взялись решать без них. Причем нашли горячую поддержку среди мелкой украинской шляхты. Ее-то притесняли свои, литовские магнаты, не считались с ней. А в Польше шляхта и паны формально считались равными, одним сословием.