Было у отца три сына - страница 2
Кстати, забыла сказать, трон в тронном зале тоже был. На нем даже сидел какой-то человек. Вот только король ли он? Поначалу мне показалось, что туда, ради шутки, посадили наряженного шута. Худой пожилой мужчина с длинными седыми волосами, лохматый и небритый. Правда, голову украшала корона, хоть и набекрень. Странно, что она не сваливается, когда он трясет головой. Одет мужчина был в дорогую одежду, но какую-то неопрятную. Возможно потому, что ее владелец постоянно вытирал рот рукавом. Да и очень неаккуратно размахивал кубком с вином, который зажимал в руке – на одежде то и дело появлялись новые бурые пятна.
Трон стоял на возвышение, к которому вели ступеньки. И на одной из верхних ступеней, у ног мужчины в короне, сидел юноша, весьма странной наружности. Во-первых, он сидел, сгорбившись и прижав колени к груди. Черная как смоль голова его была патлатая, челка закрывала глаза. Время от времени молодой человек начинал раскачиваться взад и вперед. Впрочем, человек на троне относился к нему с крайней приязнью и все время протягивал всякие лакомые кусочки, а тот принимал и съедал их, зажимая угощение в кулачках, как зверек.
Так как моя няня обожала сплетни о светской жизни королевства, то я обратилась к ней, кивнув на трон:
– Это что?
Няня ответила возмущенным шепотом:
– Это не «что»! Это король Генрих!
– Который в короне? – уточнила я.
– Конечно! А с ним принц Джон. Младший сын короля.
«А, так это наследственное» – оценила я ситуацию.
Пожалуй, мне стоит поскорее встретиться со своим нанимателем. Возможно, этому королевству в принципе нельзя помочь традиционными методами. Я же не волшебница, в конце концов.
И тут народ затих, с благоговеньем глядя на помост. Потому что к королю и его младшенькому присоединились еще трое. И вполне приличного вида, надо сказать. Старший – мужчина лет двадцати семи. Высокий, статный, мужественный, подпоясанный ножнами с мечом.
Нянюшка прошептала мне на ухо:
– Это наследник короля, принц Томас! Китти, перестань на него пялиться!
– Няня, на него все пялятся.
– А ты опусти глаза стыдливо! Нужно уметь выделяться из толпы!
Я «стыдливо» отвела глаза от наследника и посмотрела на его спутницу. Девушка, чуть помладше меня, наверное, лет двадцати. Черноволосая, румяная и, пожалуй, очень даже хорошенькая. Вот только было кое-что, что сильно ее портило – невероятная тяга к жеманству. Она то надувала губки, то поправляла кокетливо прическу, то бросала на толпу томные взгляды… Нет, я не ханжа, но этот непрекращающийся поток мимики и жестов немного раздражал. Ну, как кукла заводная, ей-богу.
– Это невеста наследника? – уточнила я у дуэньи.
– Да, ее зовут Маргарет. – прошептала няня. – Очень романтичная история: она – девушка из народа. Принц увидел, как она собирает хворост на пустоши и без памяти влюбился. Правда, поговаривают, что тут не обошлось без любовного зелья…
Хмм, из народа, а так ведет себя на публике, как будто была рождена для салонов. А принц действительно выглядел влюбленным, по крайней мере, бросал на свою суженную полные нежности взгляды.
Наконец, я обратила внимание на их третьего спутника: молодой мужчина, чуть помладше Томаса, лет двадцати пяти. Тоже высокий, крепкого телосложения, но одет в скромную мантию, напоминающую монашескую рясу. Большие голубые глаза опущены долу, русоволосая голова смиренно склонена.
Тут мне не понадобились подсказки, уж до трех считать я и сама умею. Если у нашего короля три сына, младший и старший уже обозначились, следовательно, это средний сын – принц Ричард.
Моя нянюшка томно вздохнула:
– Ах, какой красавец! И скромный… Китти, посмотри на него из-под ресниц.
– Куда? – не поняла я.
– Томно, Китти! Ну, вот как она! – женщина кивнула на невесту Томаса.
– Не буду я гримасничать. – отказалась я.
– Ах, что за времена, что за нравы! – посетовала дуэнья. – Девчонка из простонародья умеет лучше завлекать принцев, чем девушка из благородной семьи! Стыдись, Китти.
– У них плохая наследственность.
– Китти, что за выражение! – строго одернула меня няня.
– «Плохая»? – не поняла я. – Это самое цензурное ругательство из всех, которые…