Бытовые ужасы - страница 2

– Ну, жить можно, – улыбнулся Лёха.

– А у тебя нельзя перекантоваться? – спросил я, разглядывая замызганный линолеум в комнате. – Квартира числится за мной, а значит, меня переселят в любом случае, жить-то здесь не обязательно.

– Тут такое дело, – он замялся, – я не один живу… помнишь Лизку из второй группы?

Всё стало ясно. Жить мне придётся тут. По крайней мере здесь были все удобства, а от внешнего мира меня надёжно защищала железная дверь. Ехать на ночь к родителям мне не позволяла совесть, да и не хотелось видеть ехидную ухмылку отца, разочарованного беспомощностью и неготовностью своего сына к самостоятельной жизни.

Под вечер мы перевезли мои вещи от родителей, и Лёха уехал домой. На ужин у меня была только вода из-под крана, поэтому я решил сходить за продуктами. Пятиэтажка стояла отдалённо от остальных домов, из-за этого путь до магазина занимал немногим больше пятнадцати минут.

Когда возвращался, на улице стемнело, зажглись фонари. Возле моего подъезда я заметил силуэт. Немного замявшись, всё-таки решил поздороваться.

– А ты кто такой? – спросил силуэт.

– Живу тут теперь… – растерялся я.

Силуэт затушил сигарету и приблизился ко мне. Это была женщина невысокого роста, средних лет, неплохо сохранившаяся для своего возраста, но с хриплым прокуренным голосом.

– Людмила, – она протянула руку.

– Сергей.

– Давно ты здесь, Сергей?

– Сегодня въехал, а вы?

– Всю жизнь.

– Ого… – протянул я. – Слышали, кстати, что дом сносить хотят?

– Слышала. Чинуши считают, что нас можно легко отсюда вышвырнуть, обещают новые хаты, а дадут койку в общежитии в лучшем случае, – разговорилась Людмила. – Но не тут-то было, я здесь ещё поживу, пусть мне эта трещина хоть поперёк квартиры пройдёт.

– А здесь вообще много кто живёт? – поинтересовался я из вежливости.

– Нет, остались я да Борис Анатольевич. Он раньше на флоте служил, ему эту квартиру за выслугу лет дали. Потом у него дочка с семьёй в аварии погибла, вот он один тут и остался. На пятом этаже живёт.

Мы поговорили пару минут, пока из темноты двора не показался ещё один силуэт. Его осанка была ровной, а шаг твёрдым, но хромота на одну ногу и тяжёлое дыхание выдавали в нём старика.

– Знакомься, Серёженька, Борис Анатольевич, – Людмила кивнула в сторону силуэта.

Человек вышел на свет. Это был пожилой седовласый мужчина. Я протянул ему руку, но ответа не последовало. Его глаза выдавали тревогу, он, явно чем-то ужасно обеспокоенный, мельком взглянул на окна дома, а затем уставился на меня и строго сказал:

– Двери ночью закрывай.

– Двери? – переспросил я.

Старик не ответил и молча поспешил вверх по лестнице. Мы с Людмилой переглянулись, стало не по себе. Спустя некоторое время мы разошлись по квартирам. Просьба с дверями меня озадачила. На ночь я закрыл железную дверь на все обороты, а также деревянную, ведущую в мою комнату, на небольшой шпингалет.

Долго не мог заснуть, мешали разные мысли, сказывалось новое место, да и старик не выходил из головы.

«Маразм», – подумал я и успокоился.

Ночью меня разбудил шум из квартиры сверху, будто там двигали по полу тяжёлую мебель. Потом шаги, жуткий грохот. Последней каплей стал резкий звон разбившегося о пол чего-то стеклянного. Я встал с кровати и постучал по батарее, всё затихло. Остаток ночи прошёл спокойно.

Утром перед институтом я встретил около подъезда Людмилу и вежливо поинтересовался, что за квартира надо мной. Она, улыбнувшись, ответила: «Бориса Анатольевича квартирка, я же тебе говорила, нас тут двое осталось».

«Точно маразм, крайняя стадия, вещи двигает», – подумал я и, улыбнувшись в ответ, пошёл на учёбу.

День прошёл как обычно. После пар я заглянул к Лёхе, он познакомил меня с Лизой, и я просидел у них до вечера. Домой возвращался поздно, уже под светом фонарей. Возле подъезда вновь стоял силуэт.

– Как день прошёл, Людмила? – я улыбнулся соседке.

Она не ответила, а лишь испуганно посмотрела на меня.

– Случилось что-то?

– Серёж, я не знаю, – её голос дрожал. Едва не заикаясь от страха, она продолжила: – Я только что вернулась с работы, стояла тут, курила, а потом вдруг смотрю на своё окно, а там свет включился, – она сглотнула и выдохнула. – А потом раз… и выключился. Может, там есть кто?