Царь Аттолии - страница 13

стр.

— Арис, не глупи.

— Уже поздно что-то менять, — сказал Арис, перешагивая через скамью и усаживаясь рядом с Костисом.

Он оглядел комнату, словно вызывая противников на бой. Через некоторое время один из командиров отделения, старше их обоих, встал из-за стола и пересек комнату, чтобы присоединиться к ним.

— Не то, чтобы мы тебя одобряли, — сказал он, — но кто из нас не мечтал завалить его?

Один за другим командиры отделений присоединялись к их компании, и Костису пришлось испытывать новую неловкость, не такую болезненную, но не менее острую, потому что все они смеялись над его тренировкой с царем. Костис поставил локти на стол и оперся подбородком на руки, демонстрируя полное равнодушие к их насмешкам, и ощущая блаженную слабость в коленях. Он больше не был командиром отделения, но по-прежнему оставался членом гвардии, а не опальным изгоем.

Командиры ели и расходились по своим делам. Арис задержался немного дольше.

— Ты должен поесть, — заметил он Костису.

— Я поем, — обещал Костис. Он был слишком слаб и слишком смущен, чтобы чувствовать голод. — Как ты думаешь, почему они так поступили? — спросил он, благодарный, но удивленный своему возвращению из небытия.

— Они любят тебя, — сказал Арис. — Они тебя уважают, балбес ты.

— За что? — спросил Костис, не подозревая, что замечательного могли найти в нем все эти люди.

Арис упал головой на руки, в отчаянии от такой наивности.

— В этом, Костис, и заключается разница между тобой и кем-то вроде лейтенанта Энкелиса. Ты не думал, что заслуживаешь повышения после Тегмиса, ты сказал, что просто выполнял свой долг. Энкелис никогда не возьмется за дело, не получив аванса. Он мечтает когда-нибудь стать капитаном и из кожи вон лезет ради своей цели. Ты же просто стараешься как можно лучше делать свое дело, вот почему каждый считает, что ты обязательно станешь сотником или лейтенантом, а, может быть, даже и капитаном. Они не против когда-нибудь увидеть тебя капитаном. Но они никогда не захотят Энкелиса. — Арис осушил свою кружку и встал. — Мне пора на дежурство. А ты давай ешь.

Костис не сразу последовал его совету. Он думал. Вскоре он почувствовал чью-то руку на своем плече.

— Вымойся и переоденься, — сказал Телеус. — Царь хочет тебя видеть.

Костис с недоумением уставился на него.

— Быстро, — приказал Телеус.

С сожалением посмотрев на завтрак, выглядевший теперь таким аппетитным, Костис вышел. В присутствии Телеуса он не мог перехватить даже ложку каши. Он поспешил в свою комнату, чтобы собрать свои вещи, и понес их вниз по лестнице через двор в баню.

Баня для телохранителей располагалась в одном из длинных бараков. Ее венчал элегантный купол с претензией на аристократичность, но внутреннее устройство было весьма утилитарным. Конечно, на парную и парикмахера времени не оставалось. Костис сбросил одежду на скамейку и поспешил в тепидариум,[3] чтобы зачерпнуть ведро теплой воды и опрокинуть его на голову. На каменном блюде оставался еще кусок тяжелого, как булыжник мыла, которым он воспользовался, чтобы соскоблить с себя грязь. Пены от него не было совсем. Арис говорил, что те шероховатые комки, которые им выдают в бане, на самом деле являются не мылом, а пемзой, которая соскребает грязь с кожи, не намыливая ее. Он зачерпнул еще воды, чтобы ополоснуться и осторожно, боясь поскользнуться, шагнул вниз по ступенькам от бассейна.

Появился банщик с узким полотенцем, чтобы вытереть Костиса и помочь ему одеться. Затянув нагрудник с пряжками, банщик отступил назад, но Костис беспомощно развел руками.

— У меня нет ни одной монеты. Извини.

Все деньги пропали. До следующей получки он будет на мели. Банщик махнул рукой, и Костис поспешил прочь. Телеус повел его во дворец. Следуя за своим капитаном, Костис с тревогой спрашивал себя, что еще готовит ему судьба. Капитан сказал только, что царь желает его видеть и ожидает его присутствия за завтраком. Нервно оглядываясь, он шел за Телеусом по бесконечным коридорам и комнатам дворца, сначала знакомым, а потом неизвестным. Как член восьмой когорты, Костис никогда не был допущен во внутренние покои. Около некоторых дверных проемов стояла стража, охранники приветствовали Телеуса, и он кивал, когда они проходили мимо. Наконец они пересекли узкий двор и прошли сквозь арочный туннель, ведущий к террасе с видом на царский сад. Здесь в ожидании замерли личные слуги царицы, стоял сервированный к завтраку стол и за этим столом в одиночестве сидела царица.