Царь Мира - страница 27
Царь. И куда же он его будет девать?
Первый министр. А он-то как раз и надеется на наших мужичков. Продырявят трубу — а оттуда потекло!
Царь. Да у меня ж полцарства в дерьме будет!
Первый министр. По правде говоря, у нас уже все царство в дерьме по уши, так что дерьмом больше, дерьмом меньше…
Царь. Ты не заговаривайся. Почистим! Если эти с Юга не будут подбрасывать.
Первый министр. Так ведь это будут его полцарства. Ут уж мы ничего не поделаем.
Царь. Не допущу!
Первый министр. А дочь? Извините, ваше величество, но кто ж ее просто так возьмет?
Царь. Тоже верно. Зачахнет девчонка.
Первый министр. Или спутается с этим пастухом.
Царь. Каким еще пастухом?
Первый министр. Наш королевский пастух, ваше величество. Она частенько к нему наведывается.
Царь. Только этого не хватало. А он как сам-то на вид? Ведь все в наших силах. И среди пастухов есть достойные люди, это я тебе говорю, как демократ демократу.
Первый министр. Ваше величество, он бы и внимания на нее не обратил, но сам он почти слеп, вроде бы заика и тоже хром. Причем на обе ноги. У него одна нога короче другой, а вторая еще короче. И кривые обе.
Царь. Как же он пасет?
Первый министр. Обоняние развито, ваше величество. Он каждую корову по запаху знает.
Царь. Понабрали черт знает кого, царевне спутаться не с кем.
Первый министр. Приказано экономить на дворцовых расходах, а он пасет за харчи.
Царь. Выгнать его. А то еще соблазнит царевну. Не хватало нам незаконнорожденных уродов-наследников. А с женихами надо подумать. С точки зрения государственных интересов расставим их по порядку. Хуже всего этот, с Дальнего Востока. Знаю я их. Сегодня полцарства, завтра еще четвертинку. Уж больно быстро они плодятся. И этот, с дерьмом, мне не нравится. Ишь чего удумал. Наверно, следует остановиться на Фрице. Это важно для государства. Понимаешь мою мысль?
Первый министр. Не ухватываю, ваше величество.
Царь. Где уж тебе. Следи за ее полетом.
Первый министр. За чьим полетом, ваше величество?
Царь. Мысли, дурень.
Первый министр. Ну, летите, ваше величество.
Царь. Что он будет делать?
Первый министр. Царство наше грабить, чего они, принцы заморские, еще могут!
Царь. Да, но он будет делать ПИВО.
Первый министр. Ха, удивили!! Это я уже говорил, что он будет пиво делать.
Царь. А какая наша главная беда? В государстве нашем?
Первый министр. Тащат все, что ни попадя.
Царь. Это не беда, это инстинкт собственника. А беда — то, что пьют и пропивают все, что так предусмотрительно стащили.
Первый министр. Да ну что вы, ваше величество! Да ежели бы они не пили и трезво глянули на нас всех, то завтра же дворец бы подпалили, а нас, ваше величество, на первом суку бы повесили!
Царь. Ты что мелешь, болван?!
Первый министр. Виноват, ваше величество, язык — враг мой. Водка — это же такая вещь: кому — гадость, кому — радость. Доход. Нам. А с пива много не поимеешь. Если только водички лить побольше… ну это и без нас сделают. Там, внизу.
Царь. Неправильно мыслишь. От водки вреда больше, чем пользы. Это научная истина. Пить нужно культурно.
Первый министр. Да с пивом культуры не получится. Ведь если выпьешь хоть пару кружек, то тянет в укромное место. А у нас их нет, этих мест-то! Вот и начнут все стенки да заборы мочить.
Царь. Вот этот ход я не просчитал.
Первый министр. Все царство мочой провоняет, ваше величество. Нам это надо?
Царь. Ладно, кликни там Алину. Надо ее подготовить.
Первый министр выходит, через минуту входит царевна. Она действительно уродлива на редкость: хромая, горбатая, жидковолосая, с блеклыми глазами и отвратительным пронзительным голосом. Но при этом тихая, скромная, — впрочем, похвастаться, кроме батюшкиного богатства, ей нечем.
Дочка, там приехали женихи…
Царевна. Господи, опять!
Царь. Что поделаешь, надо думать о будущем, Алина. Я уже пожилой, наследников у меня нет, а царству нужна будет твердая мужская рука. Вот я и надеюсь, что ты подаришь нам внука, и, глядишь, лет через двадцать я ему, так сказать, передам бразды правления.
Царевна. Лучше бы вы усыновили кого-нибудь, батюшка. Что может хорошего родиться от такого брака, где жениху противна невеста, а ей… Я бы лучше в монастырь ушла, ей-богу.