«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - страница 11

Я пообещал сделать всё возможное. Условились так: я позвоню по телефону к о. Васильеву и буду просить его спешно переговорить со мною по весьма серьезному делу. Переговоривши с ним, я чрез кн. Волконского извещу кн. Орлова об исполнении обещания, а затем в назначенный час побываю у последнего один без кн. Волконского. Вообще, чтобы не возбудить ни у кого, не исключая прислуги, каких-либо подозрений, мы условились соблюдать крайнюю осторожность, как при посещениях друг друга, так и в разговорах по телефону. […]

Из беседы с князем Орловым я окончательно убедился, что распутинское дело зашло очень далеко».

Только война и возникшие вместе с ней непростые проблемы приостановила эту попытку (увы, не единственную) насильственного вмешательства в личную жизнь Царской Семьи. Но, конечно, не пресекла вовсе, а лишь отодвинула на время, поскольку участники ее не отказались от своих замыслов.

Генерал Александр Александрович Мосолов

Гораздо более опасными по своим возможности (а потому и по последствиям) были близкие отношения князя В.Н. Орлова с Великим Князем Николаем Николаевичем, с началом Великой войны ставшим Верховным Главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами.

Близкие отношения (особенно это было явно во время выездов Государя за пределы Царского Села: в Ставку и на фронт) связывали князя В.Н. Орлова, с одной стороны, с генералом В.Ф. Джунковским, а с другой, с адмиралом К.Д. Ниловым и «всезнающим осведомителем ближайшей Свиты» – помощником начальника Дворцовой полиции генерал-лейтенантом князем Н.Г. Тумановым. Нужно ли говорить, что все эти люди были также не только врагами Г.Е. Распутина и А.А. Вырубовой, но и скрытыми недоброжелателями Императрицы.

«Состоя в переписке с видными политическими деятелями, – высказывался о князе его более осторожный во внешних проявлениях единомышленник генерал А.А. Мосолов, – он был хорошо осведомлен об окружающей его действительности и один из всей Свиты был политически зрелым человеком. К его несчастию, окружение Государыни было ему явно несимпатично, он не скрывал своего отношения к распутинскому штату, и Императрице об этом доносили».

Солидарен с генералом-масоном был и французский посол при Русском Дворе Морис Палеолог. «Чтобы уравновесить зловредные происки этой шайки, – писал он, имея в виду усиление влияния Царского Друга, – я вижу около Государя только одно лицо – начальника военной Его Величества канцелярии, князя Владимiра Орлова, сына прежнего посла в Париже. Человек прямой, гордый, всей душой преданный Императору, он с первого же дня высказался против Распутина и не устает бороться с ним, что, конечно, вызывает враждебное к нему отношение со стороны Государыни и г-жи Вырубовой».

Анна Александровна Вырубова

Рука опытных интриганов чувствуется в предвоенной интриге с отстранением А.А. Вырубовой, составлявшей по существу часть почти что удавшегося заговора.

События разворачивались весной 1914 г. в Крыму. Впервые подробно они описаны в седьмой книге нашего «расследования» «Милые, дорогие, не отчаивайтесь» (2013).

Чисто внешне инициатива последовавшей размолвки принадлежала Государыне. Разумеется, кроме Нее, этого никто бы и не смог сделать. Однако то, что время этого разрыва подозрительно предшествовало, с одной стороны, убийству Наследника Австро-Венгерского Престола в Сараеве, а, с другой, совпало с отъездом Г.Е. Распутина на родину и готовившимся там покушением на его жизнь, всё это наводит нас на мысль о неслучайности всего произошедшего в Крыму.

Обратим в связи с этим внимание также на особую роль, которую в нагнетании ситуации сыграли флигель-адъютанты Его Величества: начальник Военно-походной канцелярии ЕИВ генерал-лейтенант князь В.Н. Орлов и капитан II ранга Н.П. Саблин.

Удалить от Государыни А.А. Вырубову, через которую шло общение Царской Семьи с Их Другом, – значило, с одной стороны, заставить Царя и Царицу вновь обратиться к услугам черногорок и их мужей (прежде всего, Великого Князя Николая Николаевича), а, с другой, – поставить эти контакты под жесткий контроль.

Свидетельством того, что люди, причастные к этому разрыву, прекрасно это понимали, являются вот эти слова Н.П. Саблина, записанные одним из его знакомых уже в эмиграции: «На мой вопрос, почему сейчас Распутин ближе к Вырубовой, чем Великому Князю Николаю Николаевичу и его окружению, Вырубова ответила, что это желание Императрицы: Ей легче и удобней сноситься с Распутиным через Вырубову, чем через Николая Николаевича или через Сандро Лейхтенбергского».