Царство. 1951 – 1954 - страница 13

– Товарищ Сталин! – произнес Хрущев. – Я пью «Манавицвани». Очень достойное вино, попробуйте!

Председатель правительства громко чокнулся с ним и выпил.

– Мировое! – оценил он. – А эти кислятиной давятся!

– С вашей помощью я стал в винах понимать. «Манавицвани» и «Оджалеши» мои самые любимые, – блеснул эрудицией Никита Сергеевич.

– Губа не дура! – ухмыльнулся вождь.

– За нашего любимого товарища Сталина! Многих вам лет жизни и богатырского здоровья! – провозгласил Маленков.

Опять все встали и потянулись рюмками к правителю.

– Может, вас бананами угостить? Смотрю, их принести забыли, – проговорил вождь.

Сталин обожал бананы. Министерству торговли было поручено организовать поставку бананов и их продажу в крупных городах.

Когда ваза появилась на столе, гости взяли по банану. Сталин почистил свой и с удовольствием съел:

– Берите, угощайтесь! – кивал он. – О чем еще поговорим, что у нас на повестке дня?

Выручил Булганин:

– Можно анекдот расскажу?

– Валяй!

Булганин уже здорово поддал, он раздвинул перед собой посуду и облокотился на стол:

– Про козу. Одного мужика за плохое поведение выслали на остров. Дали ему там махонькую квартиру на третьем этаже, аккуратненькую такую. Все хорошо на острове, только одна беда – баб нет! Смотрит парень, а все мужики с козами спят. Он прямо ужаснулся: «Как это, с козами?! Нет, это не по мне! – думает. – Я как-нибудь перетерплю!» – и, значит, ходит, мучается. Неделя проходит, другая, месяц, второй, совсем невмоготу ему стало. Отправился парень на базар, купил козу, привел домой, привязал на балконе, и только стал к ней пристраиваться, слышит смех. Он голову поднял – соседи на балконах стоят и смеются. «Вы чего смеетесь? – кричит парень. – Вы тоже коз дерете?!» – «Дерем, – отвечают, – но не таких же страшных!»

Народ попадал со стульев.

– Тонкий юмор, только козу жалко! – смахнул выступившую от смеха слезу Иосиф Виссарионович.

– Почему, товарищ Сталин?

– Потому что ее никто не обласкал, не порадовал!

– Ничего я из вашего дополнения не понял, – сконфуженно проговорил Булганин.

– Вот, послушай, Николай Александрович, – уважительно начал Сталин. Он редко кого называл по имени и отчеству, обычно по фамилии, всегда строго. – В зоопарке звери днем друг другу анекдоты рассказывают, умирают со смеха, один жираф кислый стоит. А ночью, когда все спят, жираф начинает хохотать. До него только ночью смысл доходит. Понимаешь? – уставился на маршала Сталин.

Николай Александрович растеряно пожал плечами. В комнате опять расхохотались.

– Что, ребята, может, про меня анекдотик расскажете? – прищурился генералиссимус.

– Про вас, товарищ Сталин, мы анекдотов не знаем, – с серьезным видом заявил Маленков.

– Жаль, а то бы вместе посмеялись, – Иосиф Виссарионович зевнул: – Скучно сегодня было. Думайте, чтобы завтра не скучать. Вот вчера я здорово посмеялся!

Вчера, перед отъездом, Берия жирно написал на листке бумаги слово «МУД…К» и незаметно прикрепил на пальто Хрущеву, и, когда Никита Сергеевич, попрощавшись с Иосифом Виссарионовичем, развернулся к дверям, народ лопнул от смеха! Долго хохотали, тыча в него пальцами. А товарищ Хрущев больше других розыгрышу обрадовался – смеялся, так уж смеялся! И долго, обеими руками, тряс бериевскую руку. Председатель правительства сразу на Лаврентия указал – вот кто выдумщик! Очень товарищу Сталину шутка понравилась. А что на завтра придумать – вопрос?

Сталин поднялся, и, не оборачиваясь, ушел. Гости расстроились, что вождь их не проводил, стали подбирать снятые в духоте пиджаки, кофты и переместились в прихожую. Берия и Булганин получили от дежурного офицера личное оружие, Маленкову вернули его толстый, на двух блестящих замках, кожаный портфель. Оружие и сумки на «ближней» полагалось сдавать. Каждого визитера здесь отводили в сторонку и тщательно осматривали – не утаил ли случайно какую дрянь? Два капитана со знанием дела выворачивали посетителям карманы, ощупывали подкладку одежды, заставляли снимать ботинки, чтобы более детально исследовать и их. Разве можно поручиться, что крамольная мысль не закрадется в чью-то голову?! Осознавая степень особой ответственности, никто таким мерам предосторожности не удивлялся, наоборот, всячески пытался оказывать при досмотре содействие, то руки вверх задерет, то удобнее для сотрудника охраны повернется. Это и Лаврентия Павловича касалось, никому на «ближней» исключения не делали.