Цена прекрасного - страница 5

стр.



   — Скучал? — лениво поинтересовался Уистлер.



   Призрак непринуждённо пощёлкал ногтями по крестовине, привлекая внимание собеседника к "созвездию" из бездонно-синих кабошонов. Торговец не совладал с собой и рывком выволок на свет убогую железку, гордо именуемую Наказанием рудокопа. Качнулся вперёд, одумался и замер. Уистлер не шелохнулся.



   — Не дури, Фиск. Я только хочу пройти, — негромко сказал призрак, стараясь угадать, где затаились помощники озверелого лавочника.



   Сзади ни души. Не засада. Поздноватого его обнаружили. Случайная встреча...



   — Можешь вернуться, — милостиво разрешил Фиск.



   Вернуться. Или напасть. Главное — выйти из-под нависающей над тропой глыбищи... Вот чего ждут задержавшие дыхание невидимки.



   Призрак ухмыльнулся, кивнул и, шаркая подошвами, отступил на пару шагов. Тотчас за спиной загрохотал и запылил рукотворный камнепад. Задёргались, поторопились. Ублюдку Фиску всегда прислуживали никудышные тупицы.



   Уистлер бросился вперёд, и мгновения спустя узорчатое лезвие вмялось в шею испуганно выкатившего глаза торговца.



   — Я хочу вас видеть, господа!



   Тонкий голос призрака не был смешон. Над угловатыми серыми камнями показались растерянные мятые рожи сообщников тихо поскуливающего Фиска. Аж три болвана. Однако...



   — Бросай ковырялку, — ласково посоветовал торговцу Уистлер, — да подальше.



   Не бросил, выронил из дрожащей руки. Кусок кротокрысьего дерьма. И оружие под стать владельцу, дерьмовое. Призрак отшвырнул ногой позорное Наказание рудокопа. Отвлёкся. Чуть-чуть.



   Такой малости хватило четвёртому скромнику — несуетливому прихлебале с торжища возникнуть из какой-то трещины, прикрытой чахлым кустом чернолистника, и выстрелить из арбалета. Почти в упор... с расстояния прыжка каменной пумы не промахнулся бы и пьяный в зюзю Мад.



   Онемело, накалилось плечо, отяжелела правая рука. Фиск выкрутился, злобно визжа, и рванул подбирать осквернённое пинком Наказание рудокопа. Уистлер перехватил меч в левую руку и отшатнулся под защиту склонённой глыбы. Он и с болтом в лопатке отбился бы от дёрганного, ошалелого купчика, но тому на помощь уже спешили отважные метатели камней и плечистый ловкач арбалетчик...



   Сквозь кровавую пелену голоса.



   — Ты и в меня засадил бы, недоумок!



   — Нет, — роняет стрелок.



   — Добей сучонка! — требует Фиск.



   — Зачем? — недоумевает здоровяк.



   Носильщики молчат.



   Тяжёлое прерывистое дыхание. Корчится расплывчатый человеческий силуэт. По лезвию быстро скользит прихотливый узорчатый блик. Гаснет. Душно. Темно. Холодно.



   Тишина.



***



   Фиск вогнал ненавистный меч раздора в безучастного щёголя раза четыре. Протыкая тело насквозь, до камня. Перевёл дух. Взглянул на лезвие — ни единой зазубрины, на остриё — ни малейшего скола... Вгляделся в синие искры, пробивающиеся сквозь тёмно-красные подтёки. Пурпурный отсвет незавидной смерти. Разжал пальцы. Отвернулся.



   — Уходим.



   Никто и не подумал коснуться проклятого клинка.



   — Ну и зачем? — спросил арбалетчик. — Почему?



   Хотел отмолчаться, но с языка сорвалось.



   — Почему?! Он добился своего...



   Не уступил мастеру торга. Не уважил. Обманул плута. Взял по дешёвке нелепо приукрашенное сокровище, не убоявшись насмешек. Оказался прав.



   Разве этого мало?!!



   Здоровяк покачал головой.



   Теперь же Фиск и покоситься не смел на то, что когда-то не соизволил рассмотреть.



   Носильщики в молчании уже поднимались по тропе. Охранник с арбалетом, пожав плечами, направился за ними. Фиск вперил немигающий взгляд в широкую спину. Разговорился, смотрите-ка, вопросы задаёт, комолый буйвол. Ерепенится. Творит, что в пустую голову надуло. И ухом не ведёт, будто и не шкворчит желчь на оттопыренной губе благодетеля.