Цена свободы - страница 52

-Ты должна заявить ему, что не нуждаешься в помощи и что бы тот немедленно улетал. - лаконично сказал Виктор.- А насчет второго вопроса, ну… Скажем так, обратно в Азербайджан он так и не вернется… Самолеты – не самое надежное средство передвижения, знаешь ли. Никогда нельзя быть уверенным наверняка.

-Зачем это вам?

-Вика, Бурак очень серьезный конкурент и с недавних пор он препятствует развитию моего бизнеса в Азербайджане. На его территории я не смогу... справится с ситуацией. Ваша дружба мне безумно помогла. - затем он повысил голос.- Я же создал все условия, чего ты так долго тянула?! Ты могла связатся с ним в любой момент! Почему не позвонила раньше!?

-Ну, простите, что разрушила гениальный план, по уничтожению моего друга! - взорвалась я.

-Ничего ты не испортила.- отозвался Виктор.- Я слышал ваш разговор, думаю, мы решим все и к завтрашнему дню, и моя, наконец,  проблема исчезнет.

-Проблема исчезнет…- я засмеялась. Истерически. Не нормально…Словно это было самое смешное, что я когда либо слышала. А затем разрыдалась. И не понятно чего было больше слез или смеха.

-Кажется, тебе нужно проветрится, девочка.- презрительно сказал Дима.

-Поддерживаю.- сказал Виктор и посмотрел на Кима.- Проводи ее и проследи что бы она не сбросилась с крыши раньше времени.

-Раньше времени…- сквозь истерику прокричала я. - Значит, скоро будет можно... Я и не сомневалась...

Тем не менее я подорвалась и побежала. Бежала наугад, не разбирая дороги. И как бы это не было банально, вышла именно на крышу.

Мне нужно было время. Время, свыкнутся с мыслью, что я предательница. Время, понять, что я сама добровольно, своими руками убиваю человека. Время, объяснить себе, что я никто в этом мире. Время на то, что бы доказать себе, что мой ребенок будет намного счастливее как можно дальше от меня, чем с такой горе-мамой...

-Господи, да за что мне все это!? - заорала я во все горло, упираясь руками о поручень так сильно, что тот зашатался.- Я же такая же, как все! За что именно мне такое наказание!? Когда уже будет белая полоса? Почему все такое черное!

Уже было упокоившись, я намеривалась вернутся обратно, как вдруг снова теплые мужские руки обвили мою талию и прижали к себе.

- Мы справимся…- прошептал Ким.- Просто доверься мне. Еще не время.

-А когда будет это время, Ким? – прошептала я, справляясь с дозой чувств, внезапно на меня нахлынувших.- Ты сидел там и молчал, глядя как какой-то Дима пытается отобрать ребенка… Твоего ребенка…

-А какие у него глаза?..- внезапно спросил тот, щекоча своим дыханием мне шею.- Какие глаза у нашего сына?

-Черные…- на глаза снова нахлынули слезы.- У него такие же черные глаза и волосы, как и у тебя… Он так похож на тебя… И я тебе это уже говорила! Никто меня не слышит и не слушает...

-Мы справимся…- снова, как мантру, повторил тот.- Я, ты и сын будем жить дружно, счастливо и долго. И я все помнил. Просто хотел, что бы ты это снова произнесла.

-Я люблю тебя, Ким…- внезапно хрипло прошептала я.- Больше не нужно бросать меня. Будь рядом. Всегда.

-Я буду… И я тоже люблю тебя…- так же нежно прошептал мне мужчина, а затем отстранился.

Все повторилось снова. Я оборачиваюсь, а он далеко и даже на меня не смотрит… Нет, я определенно схожу с ума…

Часть 27

В пять утра меня разбудила горничная и сказала срочно идти в низ, мол приехал господин Бурак и срочно требует встречи. Я на скорую руку привела себя в порядок и побежала в низ.

Каково же было мое удивление, когда все «семейство» оказалось в сборе. Картина маслом – я и четыре моих мужа. Мне двадцать лет, на секундочку…

-Она уедет со мной сейчас же! Ты понял Виктор! Ты тут никто! - кричал Бурак, жестикулируя прямо перед спокойным как удав Виктором. Мужчины сцепились посреди коридора в гостиную. Рядом подпирал стенку Дима, сонно потирая глаза. Рядом с Виктором, как личная охрана, стоял Ким, он буравил Бурака таким полным ненависти взглядом, что я даже испугалась. Что это на него нашло?

-Исключено.- парировал Виктор.- Вика моя жена. Находится тут добровольно. Никто её не держит, она может уйти хоть сейчас. Да, Вика? - Виктор был первый, кто заметил меня в проеме и теперь все мои горе мужчины протирали во мне дырку.