Церера. Сияние полуночного золота - страница 28

– Хорошо, раз тебе так нравится проводить время с таким мерзостным отребьем, то и получать по заслугам будешь также, как и они. – С презрением проговорил Виссарион, глядя на своего сына. Он взмахнул ещё один раз, огрев мальчишку по щеке, оставив там кровавый след.

– Пож-жалуйста… – Говорить златоглазому было тяжело. – Не надо…П-п-папа… Я-я.. Я всё сделаю…

Виссарион вновь поднял руку, и в воздухе раздался свист. Обсидиан затрясся, словно у него была лихорадка, почувствовал, что вот-вот ляжет рядом с бессознательным садовником. Но король вселенной ударил в пол, с отвращением смотря на свою точную копию.

– Отлично, сразу бы так. – Виссарион присел на колени, грубо схватив мальчишеское лицо и посмотрел на своего сына с нескрываемым гневом и презрением. А потом бросил мимолётный взгляд в сторону садовника, едва заметно кивнув. – Займёшься его сыном, а я прослежу, чтобы твоя рука не дрогнула ни миг.

Обсидиан, заливаясь слезами, кивнул.

Кровь и золото.

Кровь чужих и невинных, которую невозможно отмыть, нельзя отодрать. Золото, означающее величие, но въевшееся под кожу и растекающееся по венам, сводя с ума своим блеском.

Настоящее

Кап-кап-кап. В тёмной комнате ощущался пьяный аромат сирени, смешанный с холодом и солоноватым вкусом крови, оставшимся на кончике языка. Повзрослевший златоглазый мальчик сидел на полу. Держа в руке осколок, он прикрыл глаза, пока с его руки капала на пол тёмно-алая жидкость. Холодное стекло впилось в кожу ладони своим острым краем, благодаря чему его рассудок балансировал на грани прошлого и настоящего. Методичный звук падающих капель успокаивал его, несмотря на головную боль.

Эмоции хотели одержать верх, но он сдерживал себя, сжимая в кулак трясущиеся ладони, на которых появилась свежая рана. Ещё одна жертва. Ещё один шаг на пути к исполнению пророчества.

– Прошло уже столько времени, а я не приблизился к находке ни на шаг… Прости, мой цветок. Нигде не могу найти эту чёртову книгу… – Обсидиан призрачным движением создавал в воздухе иллюзии всевозможных птиц и зверей, сидя на полу. – Она словно играет со мной в прятки, как бы глупо это не звучало. Я был, кажется, в каждом уголке этого места, но всё бессмысленно! – Мерцающие перламутровые существа летали по небольшой комнатке, при столкновении рассыпаясь на звездную пыль. Он потёр глаза, сделав глоток кофе, который уже давно остыл.

Амалия лежала в своём привычном месте, не подавая признаков жизни. Но при этом её тело не разлагалось, как у обычного трупа, и Обсидиан чувствовал, что её сознание еле-еле работает. Он поддерживает в ней это состояние, мало похожее на жизнь, ценой собственного здоровья. Но и в нём жизненная сила на исходе: разум ежедневно подкидывает ужасные сбои и вспышки Тьмы.

Подняв золотые глаза к осколку, он стал рассматривать себя, глубоко вздохнув то ли от боли, то ли от отвращения. Чёрные вены шли от шеи, поднимаясь вверх, и уходя до середины щеки, вырисовывая узоры кровеносных сосудов. Они мерцали с каждый ударом сердца, отчего казалось, что зараза жила своей жизнью. Внешне Обсидиан был очень сильно похож на своего отца, наверное, даже являлся его точной копией. Разница была лишь в бледности кожи и яркости золотой радужки.

“Наверное, теперь ты бы гордился мной. Ведь я стал как ты…” – Он до боли закусил губу, которая тут же начала кровоточить.

Обсидиана уже выворачивало насквозь от этого запаха ржавчины и соли, который преследовал его с самого детства, но иначе было нельзя. Собственное тело не справлялось с регенерацией, поэтому он дотянулся рукой до свежесмолотой лечебной травы, приложив к ране. Облегчения не наступило.

– Знаешь, кого сегодня поймали? Да-да Мая. Я столько ждал этого. – С улыбкой заметил Обсидиан, облегченно выдохнув. – Правда, я немного вспылил из-за Эмбер, знаю тебе бы это не понравилось, но она не смела говорить так о тебе… – Златоглазый привстал, качнувшись: ноги одеревенели из-за долго сидения. – М-м-м… Я скоро вернусь, мой цветок.

***

Огромное помещение, занимающее несколько комнат, освещалось множеством восковых свечей. Сидя у большого резного зеркала, Хемлок расчесывала костяным гребешком длинные волосы, напевая какую-то мелодию. При каждом движении, жемчужные бусы сияли на шее ведьмы от горящих свеч. На столике перед зеркалом лежало несколько десятков камней: резные аметисты, горный хрусталь, флюориты, обсидианы.