Церера. Сияние полуночного золота - страница 7

– Он спасёт нас! Он уничтожит тьму!

– Избранный! Мы тебе поможем!

Церрерийцы стали отбиваться от призраков, как могли, лишь бы подойти ближе к Маю. Он смотрел на них с непониманием и страхом. Неужели они действительно говорят это всё про него?

– Нет, не подходите! Не надо! – Он вскочил с колен, чтобы предупредить их всех. – Я опасен для вас! – Но рыжеволосого юношу никто не слушал, точнее даже не мог услышать сквозь месиво, происходящее в Риванте.

Он приподнял руки, стараясь отгородиться от остальных, но внезапно из ладоней вылетел столб пламени, обжигающий подходящих к нему церрерийцев. Они вскричали, с ужасом отбегая от языков огненного цветка.

– Я… Я не хотел… – Он посмотрел на свои руки, которые горели оранжевым светом. – Амалия и остальные были правы. Я монстр… – Он сжал кулаки, медленно сдерживая наступающие слёзы. Май крепко зажмурился, надеясь на то, что этот кошмар вот-вот закончиться.

Но внезапно все звуки снова исчезли, словно кто-то нажал кнопку на его выключение. Окружающий его жар куда-то исчез, вместо него воздух был пропитан холодом. Юноша открыл глаза и увидел, что находиться в незнакомом для него месте. Небо было покрыто чёрными тучами, среди которых иногда поблёскивали молнии. Сначала сверху упала одна капля, затем ещё несколько и так постепенно начался дождь. Церрерийцы убегали с улиц, прятались под крышами, а рыжеволосый юноша продолжал сидеть на коленях, смотря вдаль.

– Что я наделал… – Прошептал он, посмотрев на свои трясущиеся руки: при соприкосновении с каплями дождя от них шёл пар. Он вспомнил, как пламя обожгло ни в чем неповинных церрерийцев, которые лишь хотели ему помочь. Рыжеволосый закусил губу до крови, вновь сжав кулаки. Сдерживать слёзы больше не получалось.

“Больше никогда… Это больше не повториться… Я слишком опасен для других…” – подумал он про себя, подняв голову вверх.

***

Май сидел на полу, перебирая ладонями мох. Девушки уснули друг у друга на плече, тихо посапывая. Утром они попрощаются друг с другом, сделав вид, словно ничего не было. Как же легко откровенничать с теми, кого мы больше никогда не увидим. Тело темноволосого била мелкая дрожь, поэтому он решил вспомнить мантру, которую придумал однажды. Она помогала ему двигаться дальше, не забывать о том, кто он есть и самое главное: куда он идёт:

Итак, начнём сначала. Моё имя – Май. Кто-то зовет меня безумцем, кто-то чудовищем, кто-то мятежником, а кто-то очень смелый – огненным цветком. Но кто я на самом деле? Что же, список обширный, но вряд ли точный. По крайней мере, теперь. Прошло уже… Семьдесят лет с того момента, как мир погрузился в Ночь, я потерял своего лучшего друга, а брат оказался чудовищем и захватил Цереру. И всё это произошло примерно в один день. И что же остается у меня? Месть, месть и ещё раз месть.

Я отомщу за Амалию, и причиню Обсидиану такую же боль, как он мне однажды.

Глава 2.

Обсидиан

“Тёмная материя” или же по-другому Ночь – один из древних видов магии, который является отражением Эфира или же Светлой материи. Эти два элемента являются отзеркаленными копиями друг друга, вечно борющимися сёстрами, что имеет большое значение в их воздействии на живые организмы. Предполагается, что источником силы для Эфира и Ночи является один и тот же первоэлемент.

Н. Барриот, “Биологические аспекты в магии”

Настоящее. Сектор Фаервил. Цитадель,

Цикл 9796, лье 54

Темные коридоры цитадели были пропитаны запахом холода и сырости. Несмотря на толстые стены, защищающие судно от воздействия космоса, ему не хватало топливных ресурсов для поддержания благоприятной температуры. Чтобы Теням не было настолько одиноко и страшно бороздить по просторам вселенной, Обсидиан окружил цитадель специальной магией, которая копировала бы погодные условия сектора, в котором они находятся. Сейчас, во время грозы, темноту корабля прерывали вспышки молний.

Если бы не гром, то в мертвенной тишине цитадели можно было бы услышать шаги двух Теней, чьи лица были скрыты масками в виде позолоченного черепа. Черные шелковые плащи развевались за их спинами.

– Как думаешь, он будет зол? – спросил тот, что был пониже. У него был подростковый голос, который иногда становился то ниже, то выше.