Цереус - страница 16
— Нет. — Тихо простонала Валерия — Я не могу в это поверить.
— А, что, если нам встретиться с этой девушкой? — Предложила Виктория. — Мы должны предупредить ее. Она обязана знать за какого подлеца выходит замуж.
— Вика, нас просто никто не подпустит к их дому. У них там охрана как в кремле… Нам никто не поверит!
— Но мы обязаны что-то делать!
— Что нам делать, Вика? Что делать мне? Как мне жить дальше с этой тяжестью?
— Лерочка, — Вика обняла ее и поцеловала в щеку. — Мы справимся. Мы вместе.
Но Валерия отстранилась от сестры и отошла в сторону. Она закрыла лицо руками.
— Лерачка, вот увидишь, что все наладиться, ты постараешься все забыть, я помогу тебе. Мы найдем работу.
— Вика, все не так просто. — Сестра подняла голову, отчаянье и смятение проявлялось на лице. Она опустила глаза. — Вика, я не знаю, как мне жить дальше. У меня задержка.
— Что? — Виктория схватила ее за плечи.
— Да, — она закивала головой — Я покупала тест. Я беременная. У меня ребенок от этого ублюдка.
— Ты уверена? Как это все произошло? Как же мы могли это допустить? Лера, расскажи мне все!
— Вика, мне тяжело об этом говорить. — Она замолчала, и в комнате стало неуютно и холодно. Но через минуту Валерия продолжила. Она вздохнула, словно пытаясь высвободиться от своего груза. — Я гуляла по пляжу. Мне пришлось немного задержаться в школе. Он вышел из бара. Я сначала не узнала его, но когда он подошел ближе, то поняла, что это Павел Шелковский. Я вспомнила, что видела его на кладбище в день похорон его сестры. Он тогда толкнул меня плечом и так злобно посмотрел, мне стало так страшно. В тот вечер, когда я столкнулась с ним на пляже, я не сразу его узнала. Он схватил меня и повалил на землю, он был пьяный, но он узнал меня и постоянно оскорблял. Я очень испугалась и почти не сопротивлялась, я боялась, что он изобьет меня. Я боялась, что останутся синяки. Я не хотела тебе ничего рассказывать. Я думала, что справлюсь сама, но у меня не получается.
Она принялась тихо плакать. Вика обняла ее и тоже заплакала. Ей хотелось, быть сильной для сестры. Но она не удержалась.
— Когда он ушел, — продолжила Валерия. — Я едва поднялась. Меня стошнило. Я вся испачкалась в крови. Вика, я такая грязная! Как ты можешь прикасаться ко мне, я сама себя ненавижу. Вика, я так несчастна.
— Прекрати, — прикрикнула сестра. — Я люблю тебя. Дороже тебя у меня никого нет. Ты моя сестра и я никогда, слышишь, никогда, не брошу тебя. Я всегда буду с тобой рядом. С нами больше ничего не случиться. Ты мне веришь?
Валерия кивнула, растирая слезы по щеке. Виктория уткнулась ей в шею и крепко обняла.
— Я хочу избавиться от этого ребенка. — Прошептала с ненавистью Валерия.
Виктория отстранилась от неё.
— Нет. — Закивала она головой. — Даже не думай об этом. Я не позволю тебе этого сделать. Куда ты пойдешь делать аборт? Ты погубишь не только это невиновное существо, но и свое здоровье. Аборт стоит немалых денег, а все, что дешево опасно для жизни.
— Мне уже безразлично. Я не собираюсь растить ребенка от этого негодяя.
— Лерочка, этот малыш, он не виноват не в чем. Этот ребеночек, только твой. Я умоляю, ты не должна о нем думать плохо. Ты вырастишь из него настоящего, умного человека. Только сначала успокойся и не думай, что этот ребенок от Шелковского. Он только твой. Он наш. Нас будет трое. Это такое счастье!
На лице Валерии впервые появилась улыбка. Но она тут же померкла.
— Вика, но нам самим есть нечего, как мы прокормим ребенка?!
— Я смогу работать.
— Я тоже буду работать.
— Так, значит, ты не оставишь этого ребеночка? — Вика готова была смеяться.
— Ты знаешь, как тяжело мне думать о том кто отец, этого ребенка. И, что он со мной сделал. Я не знаю, возможно, я делаю ошибку.
— Валерия не убивай его. Аборт — это очень больно.
— Думаю, что физическую боль, я теперь долго не смогу почувствовать.
— Я не разрешу тебе сделать ошибку. Этот ребенок, станет частью твоей жизни. Он будет любить тебя, а ты научишься любить его.
— Да. — Валерия глубоко вздохнула. — Этот ребенок никогда не узнает, какой гнусный подлец и негодяй его отец. Я клянусь, что никогда и ни за что не расскажу ему правду!