Церон - страница 18

Неожиданно для всех Никлая вдруг исчез. В записке, оставленной им, стояло всего несколько слов:

— Не ищите, вернусь с доказательствами.

Как всегда, мнения разделились. Одни с нетерпением ожидали возвращения Никлая, предвкушая сенсацию. Другие утверждали с пеною у рта, что это лишь трюк, чтобы избежать ответственности. Прошла неделя, месяц… об Никлае забыли. Вспомнили о нем лишь через полгода, когда в разложившемся трупе утопленника кто-то его случайно опознал.

Незаметно для себя Арнольд очутился на улице. Скрип тормозов амфибии, чуть не наскочившей на него, напомнил ему о действительности.

— Какой вы смешной! — произнес рядом с ним приятный женский голос.

Арнольд обернулся. Мимо него проходила, улыбаясь, Лили, одна из Бэбиных подруг.

— Не разговаривайте сами с собой на улице, а то иначе вас разлюбит Бэби, — с ласковой улыбкой бросила ему она, скрываясь за углом.

Арнольд не нашелся, что ответить. Пройдя несколько шагов, он по ассоциации вспомнил про Вальдена, а затем сейчас же вспомнил до мельчайших подробностей весь сегодняшний сон.

На полотне разыгрывалась сантиментальная фильма. Глава мощного треста брал в жены девушку, прельстившую его своим умением делать на аэроплане мертвые петли.

— Знаете что, Вальден, — произнесла миловидная шатенка, обращаясь к своему соседу.

— Что, Лили? — рассеянно отозвался сосед.

— Я не выйду за вас замуж.

— Это вы серьезно говорите? — произнес он после короткого раздумья.

— Совершенно серьезно.

— Но почему, Лили?

— Видишь ли, т. е. видите ли, вы мне нравитесь. К вам влечет та таинственность, которой вы себя окружили. Но узнаю вас, как следует, перестанете быть необыкновенным и…

— Милая Лили, только поэтому вы решили не выходить за меня замуж? — спросил ее, улыбаясь, Вальден.

— Не перебивайте меня. И потому и по другому. Вы думаете, забавно щебетать около вас, когда вы сидите, нахмурившись, как сыч, неизвестно о чем думая. Я пришла к убеждению, что вы только притворяетесь, что внутри вас есть какая-то интересная духовная жизнь. Так что вам, Вальден, от сегодняшнего дня больше нечего будет ревниво скрывать от меня, — скороговоркой закончила Лили. — А кроме, того вы не танцуете, — помолчав минуту, добавила она.

— Простите, Лили, вы что-то сказали? — прервав свои размышления, спросил Вальден.

— О небо! Как вы несносны, Вальден. Я сказала, что вы меня не любите! Я сказала, что вы на меня смотрите, как на шута, интересного только тогда, когда он весел и кривляется. Я сказала…

— Лили, хотите мороженого? — мягко прервал ее Вальден.

— Хочу.

— Какое же, Лили? Ты любишь сливочное?

— Люблю.

— А абрикосовое?

— Люблю.

— Шоколадное?

— Люблю.

— Какое же ты из них любишь больше других?

— Тебя, Вальден.

— Пожалуйста, два шоколадных с кремом, — бросил Вальден продавщице. — Лили, задумывалась ли ты над тем, что большинство людей в большей или меньшей степени напоминают собой какое-либо животное?

— Да, Вальден, я обращала на это внимание, — ответила Лили, набрав полный рот мороженого.

— Лили, — не унимался Вальден, — ну, а кого я тебе напоминаю?

— Ты? — произнесла удивленно Лили, перестав есть мороженое. — Ты напоминаешь рыбу.

— Почему рыбу? — возмутился Вальден.

— Во-первых, ты разговорчив, как рыба; во-вторых, твой темперамент мало отличается от рыбьего; в-третьих, я люблю раковые шейки; в-четвертых, не мешай мне есть мороженое, так как оно иначе растает.

— Что? Не нравится? — кончив есть мороженое, спросила Лили.

Вальден пожал плечами.

— Я задал тебе серьезный вопрос, а ты в ответ нагородила глупостей.

— Ах, так! — вспылила Лили, — ты становишься дерзким и грубым, не хочу выходить замуж за тебя.

— Лили! Вместо того, чтобы сердиться, съешь еще мороженого.

Вздохнув, Лили покорно сказала:

— Что же? Так как ты меня не любишь, ничего другого не остается.

Принесли мороженое. Взглянув украдкой на Вальдена, задумчиво слушавшего музыку, Лили произнесла:

— Я тебя, Вальден, все-таки люблю.

— Я боюсь, — не поворачивая головы, произнес Вальден, — что это тебе только кажется.

Лили рассердилась.

— Опять за старое. Я ему, можно сказать, свою душу раскрываю, а он ее живую, трепещущую, хватает немытыми руками и сейчас же под микроскоп, а потом начинает мудрствовать: витаминов, мол, у вас столько-то, объем такой-то, шарики такие-то. Да пойми же, Вальден, что это невыносимо.