Чаги - страница 6
Маша растерялась, не зная, что ответить. Ее все больше охватывало необъяснимое волнение. К сожалению, она принадлежала к категории тех несчастных, которые, по Настиному выражению, «не умеют держать лицо». Все Машины сильные чувства и эмоции мгновенно и красноречиво отражались на ее лице, и сейчас она с ужасом ощутила, как опять краснеет.
– Я вижу, вы почти согласны, – все так же улыбаясь, сказал турист.
«Да за кого он меня принимает! Это шутка какая-то?» – Маша снова начала злиться. Злиться на его беспримерную наглость и на саму себя за то, что ей вдруг стало дискомфортно от его близости. Она отступила на шаг и с раздражением ответила:
– Почему я должна ехать куда-то с первым встречным? Может, ты на самом деле мошенник. Или маньяк, завлекающий женщин. Пускаешь в ход обаяние, улыбаешься, говоришь приятные вещи, а потом запихиваешь бедолаг в багажник машины и отрезаешь им головы в темном лесу.
Чистое помешательство. Что за вздор она мелет? Но Маша только смутно осознавала, что утратила способность мыслить здраво. Ее словно несло течение какого-то бурного потока – голова и так была тяжелой после вчерашних возлияний, на душе кошки скребли, да и это утро, начавшееся с опоздания и автомобильных пробок, не предвещало хорошего дня. Серое небо над головой хмурилось, обещая того и гляди пролиться мелким дождем, и, кажется, он действительно уже начал накрапывать. Маша поежилась под легкой ветровкой и с упреком взглянула на длинноного китайца. Внезапно она поняла, что он смотрит на нее как на полоумную.
– Маньяк, отрезающий женщинам головы в темном лесу?! Я?
Турист был потрясен – на его лице появилась забавная гримаса. А потом молодой человек начал смеяться. Он смеялся громко и заразительно, и довольно долго, не в силах остановиться. Он то сгибался, держась за живот, то отворачивался, и Маша видела только его трясущиеся плечи.
– Эй ты, ненормальный! Прекрати немедленно!
От досады Маша чуть не заплакала, но он никак не мог перестать смеяться. Тогда в полном смятении она отвернулась и пошла прочь.
– Кретинка, дура, идиотина! – бормотала она, чувствуя, как лицо пылает жаром. – Что я наговорила? Надо было такое ляпнуть!
Он быстро догнал ее.
– Подожди! Это просто невероятно!
Теперь он смотрел на нее пристально и как будто недоверчиво.
Маша стряхнула его руку.
– Полегче! Хочешь повеселиться – иди в цирк, а меня оставь в покое. Я опаздываю на работу.
– Проведи со мной вечер. Я тебя приглашаю.
– Что? – Маша непроизвольно отступила, чтобы посмотреть ему в глаза.
В них словно чертики плясали. «Так вот что значит это выражение», – пронеслось в голове, но потом все мысли точно ветром сдуло.
– Дай свой телефон.
– Что?
– Давай, давай. – Он потянул за проводок наушников и выудил из ее кармана телефон. – Roxette? Как мило! И без пароля. Ай-ай-ай, как неосторожно.
В следующую минуту он несколько раз ткнул пальцем в экран. Его мобильник зажужжал, отображая входящий номер.
– Я не китаец и не японец, я кореец. Позвоню после шести. Благодарю за помощь и до встречи!
С этими словами он вложил ей в руку телефон, сел на велосипед и уехал.
***
День выдался не из легких. Приближался срок сдачи номера и по дурной традиции начался аврал: споры, беготня, звонки, замена подготовленных материалов, визиты недовольных авторов и прочее в таком же духе. Атмосфера в редакции была наэлектризована до предела. Осьминожка, как и было обещано, явилась, но, к счастью, Машин начальник имел свои источники информации, а потому был на месте уже с восьми утра. Впрочем, это не спасло их от изрядной взбучки. Весь день Маша сидела, не поднимая головы, а к вечеру выяснилось, что слетел рекламный материал на целый разворот и ей пришлось срочно писать обзор в рубрику «Мир путешествий», который планировалось отложить до следующего номера.
В обед позвонила Настя. Маша размешивала растворимое картофельное пюре в пластмассовой кружке и одновременно просматривала верстку нескольких страниц.
– Не можешь выйти?
– Нет, сегодня не получится. Здесь настоящий дурдом, и Осьминожка не в духе.
Поразмыслив мгновение, Маша все же рассказала Насте об утреннем происшествии.