Чары Клеопатры - страница 8

Ильин в жилье не нуждался — он заранее заказал номер в гостинице «Сочи», но на перроне задержался — иные из мордашек квартирьеров оказались довольно привлекательными. И это несколько улучшило подавленное настроение Алексея.

Прежде чем отправиться на стоянку такси, он несколько раз обошел вокзал, разглядывая публику. Наташа не пришла его встретить. Что ж, этого следовало ожидать. Во-первых, у нее Светка на руках. Ну а во-вторых… С какой, собственно, стати? После ссоры, разрыва. Хорошо, если она вообще его на порог пустит.

Выстояв длинную, медленно продвигающуюся очередь, Алексей взял наконец такси.

В Сочи он приехал впервые, поэтому с любопытством смотрел на роскошные отели, субтропическую растительность, многочисленные огороженные под строительство площадки.

— Строитесь? — спросил он таксиста.

— Кто строится, а кто подстраивается, — ответил водитель.

Вел он машину лихо, не очень-то считаясь с правилами уличного движения. Приглядевшись, Ильин заметил, что и другие водители не очень их придерживались.

Милиции нигде не было видно.

— У вас что, не штрафуют?

— Штрафуют — будь здоров!

— Что ж ты прешь на красный?

— Информация у меня точная, — подмигнул таксист. — Милиция вся в другом месте. Прилетает в Сочи очередная шишка, так менты охрану обеспечивают. Вот мы и пользуемся.

— Далеко Лесная улица? — поинтересовался Алексей, опуская пониже стекло окошка.

— Смотря от чего.

— От центра.

— Порядком. Да и от моря далековато, а транспорт хреновый. Так что, ежели вам пляжиться нужно — не завидую.

— Разберемся.

— Есть такой еврейский анекдот, — ухмыльнулся таксист. — Встречаются в Жмеринке два еврея. Один спрашивает: «Мойша, где тебе лапсердак шили?» — «В Париже», — отвечает Мойша. «Это далеко от Жмеринки?» — «Три тысячи километров». — «Вы подумайте, так далеко от Жмеринки, а неплохо шьют!»

— Мораль? — не понял Ильин.

— Простая: далеко от моря — это еще не значит, что вам плохо будет. Смотря к кому едете.

— Надоели, небось, вам приезжие шишки?

— Наоборот! Мы, сочинцы, можно сказать, молимся на них.

— Гостей любите?

— Как собака палку. У нас такие гости круглый год, можно сказать, во где сидят, — провел он рукой поперек горла. — Сочи — город особый: гость на госте сидит и гостем погоняет. Народ городской разлагают, особенно — молодежь.

— Проституция?

— Не в этом дело. Да это и не самое плохое, между нами говоря.

— А что же хуже?

— Человек из России, допустим, сюда раз в год приезжает — и даешь роскошную жизнь! Гулянки, пьянки, сабантуйчики. А до этого он, может, год, а то и не один, вкалывал, деньги копил, чтобы отдохнуть да чуток расслабиться. Ведь когда вернется домой, снова будет вкалывать на всю катушку. А наш-то молодняк смотрит и думает: во как надо жить! Вот к чему нужно стремиться. Ну и стремится… Всеми доступными способами.

— Дурной пример заразителен.

За разговорами Ильин не заметил, как прибыл на место. Здесь ничто не напоминало город-курорт Сочи. Приземистые одноэтажные домишки, лениво поклевывающие по зернышку куры… Коза, привязанная к колышку…

Машина остановилась возле единственной кирпичной пятиэтажки.

— Вот этот дом, — сказал водитель, — когда-то для санаторного персонала построили.

Получив деньги, он лихо развернулся и уехал.

Ильин поднялся по пахнущей кошками лестнице на третий этаж, позвонил. Наташа, не спросив, открыла сразу, словно стояла за дверью и ждала звонка.

— Ну, здравствуй, — произнес Ильин и поставил на пол дипломат. Хотел обнять ее, но Наташа отстранилась. — Ты что не спрашиваешь, кто это. А вдруг грабители? — сказал Ильин.

— Тише, Светка спит. А грабителям здесь делать нечего.

— Ну, что, так и будем стоять тут? — понизив голос, спросил Ильин.

— Извини. Заходи.

Наташа провела его на крохотную кухню, где только и было место для двоих.

Не дожидаясь приглашения, Ильин сел на табуретку и в который раз почувствовал, что здорово устал. Знала бы Наташа, какие у него были дорожные приключения, вот тогда бы точно на порог не пустила.

— Получила мою телеграмму?

— Зачем ты приехал? — ответила Наташа вопросом на вопрос.

— Наташа, я сожалею о случившемся.

— И слава богу.