Чаша мудрости - страница 16

Устав от вечности борьбы добра и зла,

Отдали власть, и миром правит время?

Летящее вперед, как Зевса колесница,

Как ветер, что покой уносит вдаль.

Порой оно сверкает и искрится,

Порой как черная печальная вуаль.

Кто остановит дней неудержимый бег,

От старости наш бренный мир спасая?

Вспять повернет теченье бурных рек,

Истории страницы наугад листая?

Союзник ада и проклятье рая,

Меж прошлым днем и будущим дилемма,

Бежит сквозь годы, судьбами играя,

Коварный враг – безжалостное время.

Будь милосердным, не вини людей:

Подобно стаду обезумевших зверей,

Они о жалости и добродетели забыли,

В их душах ненависть и злоба гнезда свили.

…Все отойдет: наступит час блаженства,

Вся эта грязь уйдет и совершенство

В их душах будет литься через край,

И воцарится в этом грешном мире рай!

Парит в просторах космоса огромный шар земной,

В безмолвии вселенной, покрытой вечной тьмой.

Переливаясь радугой божественных цветов,

Летит навстречу времени в объятьях облаков.

Волшебный мир пустынь и ледяных дворцов,

Творенье дивное неведомых творцов.

Оживший глобус, опоясанный водой,

Кружится величаво со спутницей Луной.

Жемчужина в оправе – загадка всех миров,

Светилом освещенная, в кругу семи ветров,

Плывет, играя гранями цветного хрусталя,

Планета голубая – прекрасная Земля!

Играет красками природная палитра,

В созвучье с гаммой, льющейся с пюпитра:

Ультрамарин небес и золото полей,

Рассвет оранжевый и синева ночей,

Вершины гор за млечной пеленой,

Туман, как серебро, над дымчатой рекой.

Слились в них звуки соловьиной трели

В гармонии с воздушной акварелью…

Звучит, как музыка, несущая покой,

Шедевр, написанный Великою рукой.

Ласкает взгляд едва проснувшийся пейзаж,

Лучами солнца будто созданный витраж:

Огни небес слились с прохладой над рекой,

Причудливыми бликами играя над водой…

О, сколько красок чудных осветил творец,

Придав творенью своему чарующий венец!

Осенний лист с березы золотистой

Кружась, упал в увядшую траву.

В высоком небе, голубом и чистом,

Путь держат к жарким странам журавли.

Вот так и я, подобно птице вольной,

Вернусь к тебе осеннею порой.

В тот миг, когда в природе, грусти полной,

Все о разлуке говорит с тобой.

Был трудным путь, создал его творец,

Шел по нему старик, беспомощный слепец.

Он повидал немало в пройденном пути

И жаждал побыстрее до конца дойти.

Дорогой жизни той спешил другой гонец:

Злой, глупый, неотесанный юнец.

Он был богат, красив и полон сил,

Но вряд ли людям бедным пользу приносил.

И закричал юнец на дряхлого раба:

«Освободи дорогу, старая арба!

В конце пути меня ждут слава и почет,

Посторонись, калека, я спешу вперед!»

Прошли дожди, проплыли облака;

Давно уж нет слепого старика.

А что ж юнец? – торопится вперед,

Однако он, друзья, совсем уже не тот:

Больной и нищий, старый и хромой,

Он горб несет, помеченный судьбой.

И вдруг раздался крик другого гордеца:

«Уйди с дороги, старая овца!»

И не успел горбатый голову поднять,

Чтоб всадника кричащего унять,

Сверкнула сталь меча – и больше нет "юнца";

Похоже, заслужил такого он конца.

Мой юный друг, идущий в дальний путь,

Простую истину о жизни не забудь:

Коль будешь презирать ты стариков,

Конец твой будет именно таков!

Спор завели однажды скульптор и поэт:

Чье имя в памяти людской останется навек?

Воскликнул скульптор: « Я творю из камня,

И не страшны моим твореньям испытанья!

А что твои поэмы да стихи?

К чужим работам жалкие штрихи.

…Спор тот, сквозь время, длился много сотен лет

И лишь теперь дошел до нас ответ:

Скульптуры те, что камнетес ваял в камнях,

Природа превратила вскоре в пыль и прах;

И видно сгинули б творенья те в веках,

Коль не поведай нам поэт о них в своих стихах. 

Прекрасная луна однажды ночью,

Когда блистала полною красой,

К великому светилу обратилась с речью,

От важности и чванства потеряв покой:

«Твердят невежды, будто ты венец всему

И что являешься основой мирозданья.

Позволь, ты светишь днем, а посему –

К чему твои напрасные старанья?

Я ж восхожу на небосвода круг,

Когда спускается на землю мрак ночей

И освещаю горы и поля вокруг,