Часть 1: Темное, кривое зеркало - страница 15

- Она поправится. Это не так страшно, как выглядит.

Шеридан кивнул.

- Хорошо. Я хочу, чтобы она осталась жива. У нас к ней чертовски много вопросов.

- И не только к ней, - пробормотал Корвин. - Капитан, так что же случилось на Веге-7? И как вам удалось выбраться оттуда столь легко? Поймите, я не хочу показаться неуважительным и все такое, но вы же не могли просто взять и уйти с планеты минбарцев как из магазина на углу улицы?

- Смешно. Я и сам ломаю себе голову над этим.

Шеридан взглянул на Иванову, которая выступила вперед.

- Я уже сказала вам. У нас везде есть друзья, капитан.

Но Шеридан не расслышал фразу Ивановой. Его внимание поглотил Корвин, воскликнувший:

- Сьюзен!

- Вы знаете друг друга?

К удивлению Шеридана, Иванова подошла к Корвину и, глядя на его ошарашенное лицо, одарила его долгим и страстным поцелуем.

- Вы знаете друг друга.

- Мы знали друг друга раньше, - отозвался Корвин. - Я думал, что ты погибла. То есть, когда я услышал твой голос, то я понадеялся, что это ты, но потом я подумал, что этого не может быть. Ты была мертва.

- Была. Теперь мне уже лучше.

Корвин не мог оторвать глаз от нее, но потом наклонил голову и заморгал.

- Извините, капитан. Я... отвлекся.

- Понимаю. Что–нибудь слышно о лейтенантах Кеффере, Франклине и Конналли?

- Ничего, сэр. Я думал, они были с вами.

- Я не знаю, где они, но есть один нарн, который знает. На'Фар выдал меня, и я хочу узнать, почему. Он говорил что–то про Кха'Ри. Если нарны начали сотрудничать с минбарцами, то нам не поздоровится. Взять курс на Вегу-7.

Он поглядел на Иванову.

- Загадки могут подождать.

Сатаи Синевал, шай алит священной войны, военачальник клана Клинков Ветра, член Серого Совета и будущий Энтил'За, вошел в свои личные апартаменты и взглянул на ту, что находилась там.

- Старкиллер сбежал, - резко произнес он. - Он вышел из этого самого здания, из которого, как ты уверяла меня, побег невозможен. Он просто вышел наружу, и никто даже не подумал попытаться остановить его. Это было так, как если бы охране... было приказано не вмешиваться, и даже не обращать внимание на его присутствие. Но это могло быть, только если бы я сам приказал такое, чего я наверняка не делал.

- Я воспользовалась некоторыми своими... вольностями, Синевал. Приношу свои извинения, если таким образом совершила проступок.

- Полагаю, у тебя для этого была веская причина.

- Будем считать это частью расплаты за ту пользу, которую я вам принесла. Я знаю из очень надежного источника, что Шеридана все–таки кое–кто видел. Кое–кто из... ваших друзей. Полагаю, что весть об этом еще не стала всеобщим достоянием, но я не думаю, что сатаи Деленн будет продолжать чинить вам препоны в Совете.

- Ты уверена в этом? Шеридан убил ее?

- Убил или взял в плен. Это не так уж важно. Если вы достаточно умны, вы можете обвинить ее в его побеге. Я знала, что вам понравится эта идея. Так скажите теперь, не окупает ли ваша выгода издержек от его исчезновения?

- Я не остановлюсь, пока Шеридан и все, кто связан с ним, не будут мертвы! Кровь за кровь! За "Черную Звезду", за "Эмфили", за "Догато", за...

- Да, да, конечно. Я понимаю. Рано или поздно, у вас появится шанс расквитаться с ним. Будьте терпеливы, как я. И, кроме того, теперь вы сможете завершить войну с землянами без всяких вмешательств со стороны Деленн. Разумеется, мне хотелось бы быть там, вместе с вами. Лично у меня слишком много счетов с землянами, чтобы оставаться в стороне, когда вы станете истреблять их всем тем бесценным оружием, что я вам предоставила. Ну, что скажете на это, Энтил'За? Или мне лучше говорить, Великий?

- Я скажу, что сегодня ты как никогда оправдала свое прозвище.

Она улыбнулась, и Синевал подумал, что воительница Джа–Дур, последняя из дилгар, ненавидимая и проклинаемая всей Галактикой, действительно никогда столь полно не оправдывала своего прозвища.

Несущая Смерть.

- Сатаи, мои собратья, - Синевал медленно склонил свою голову, борясь с желанием надвинуть капюшон, чтобы не видеть пустой колонны света на противоположной стороне круга. Так долго он ждал этого, но вот, когда это свершилось, и его самой сильной соперницы в Совете больше нет, он чувствовал себя странно... запятнанным.