Чебурашка - страница 16
Я вижу довольные улыбки, крепкие рукопожатия и беззлобные подшучивания парней, направляющихся в душевые. Степа среди них явный лидер. Чувствует себя расслабленно, открыто всем улыбается, пока товарищи буквально заглядывают ему в рот.
Хороший парнишка.
Еще не успел отрастить на голове корону, а в штанах самомнение. Самое время с ним работать по-взрослому.
Мы с Михалычем стоим у выхода из раздевалки, и постепенно вокруг нас образовывается толпа. Я здесь кто-то вроде местной супер-звезды. Каждый знает меня в лицо, может перечислить по памяти награды и даже назвать годы их получения.
Несомненно, это приятно.
Я с удовольствием общаюсь с молодым поколением и теми, кто ходит сюда ради удовольствия. Есть мужчины моего возраста, есть намного старше, вижу знакомых и без всяких предубеждений каждому жму руку. Народ просит сфотографироваться, оставить автограф, спрашивает о целях визита, понимая, что не просто так Матвей Соколовский стоит в коридоре Дворца спорта.
И для многих, оказывается, не составляет труда вычислить, ради кого, собственно, мы тут собрались. Я это понимаю, потому что слышу в общем гуле голосов ключевые фразы.
«Точно за Степкой приехал».
«За математиком нашим».
«Где же носит Свиридова?»
А Свиридова я замечаю несколько секунд спустя. Его пронзительно яркие глаза распахнуты, ровно как и его рот. Математик застыл в немом удивлении, будто увидел живого Капитана Америку в российской глубинке.
Такой вот натюрморт.
Я смотрю только на него. Не слышу и не реагирую больше ни на что вокруг. От нашего с ним контакта глаза в глаза на моем затылке шевелятся волосы. Толпа расступается, образовывая вокруг нас кольцо, разговоры стихают. Все ждут.
Со стороны это все выглядит наверняка весьма эпично.
Степа просто смотрит. В синих его глазах плещется какое-то сомнение, смута, боязнь поверить в чудо. Это как если бы ребенку на день рождения подарили настоящую гоночную тачку. Разве можно поверить в подобное?
Но я первым делаю шаг по направлению к Математику и с необъяснимой радостью в душе замечаю, как ошарашенное лицо крепкого рослого парня, спортсмена, озаряется поистине детской открытой улыбкой, превращая его из молодого серьезного мужчины в счастливого подростка.
Вот сейчас я верю, что ему шестнадцать!
— Матвей Соколовский, — тянусь к нему с рукопожатием.
— Степан Свиридов! — не разочаровывает боец и крепко стискивает мою ладонь.
— А я к тебе.
— Охренеть!
Глава 6
Настоящее
Зоя Данилина
Боже мой! Боже мой! Боже мой!
Дрожащими руками я прикладываю карту к валидатору на поручне автобуса и, после звукового сигнала о списанной плате за проезд, буквально падаю на свободное место, будто подкошенная острым лезвием серпа травинка. Меня трясет. Мысли несутся в голове бешеными антилопами, скачут, перепрыгивая друг через друга, обгоняют, исчезают в пыли, поднятой в воздух топотом копыт.
Матвей, чтоб тебя, Соколовский!
Собственной, мать ее дери, персоной!
Семнадцать гребаных лет его носило по всему свету, а теперь он что? Вернулся?
От этой мысли стало одновременно горячо внутри, и мороз прошелся по коже.
Этого еще не хватало.
И надо же было именно в этот день, именно в это время заехать именно в этот спортивный магазин! Что за карма у меня такая?! Чем я провинилась в прошлой жизни?!
Нет, ну вы видели? А? Красив, как бог, прости господи! Засранец!
И пахнет еще… как самые порочные мечты и блудниц, и девственниц!
Ну что за сволочь?!
Смотрел еще так… Скотина! Глаза свои синие вытаращил! Сканирует бюджет моего внешнего вида, кобель надменный! Привык к столичным кошечкам со страниц «Гламура». Небось, еще и посмеялся про себя от того, как жалко рядом с ним я выгляжу.
Если вообще узнал. В чем я искренне сомневаюсь!
Смотрел на меня, как на жабу со вспоротым синими лазерами брюхом.
И ботинки ему мои не понравились, чертов мажор.
И рожа, главное, такая холеная! Даже нос ровный! Он чем там занимался все эти годы? Трусы рекламировал? Неужели во всем мире не нашлось мужика, который был бы в состоянии расквасить эту рожу?! Он же боксер, чтоб его черти драли! В бубен же наверняка получал нередко. Бубен у него немаленький, на половину лицом занят, неужели так сложно было заехать в него перчаткой?!