Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1 - страница 7
— Так или иначе, дорогой, перефразируя известные строки: «Есть богатыри в русских селеньях…» — Москаленко гордо вскинул подбородок — никакого намека на обрюзглость, на складки жира.
— А я разве утверждал что-то иное? Просто завели нас в болото эгоизма по принципу героя Стендаля: «Всяк за себя в этой пустыне эгоизма, именуемой жизнью».
Никто еще не ведал, что страной будет управлять в начале третьего тысячелетия молодой, энергичный, умный президент Владимир Путин. И у него будет своя сильная команда в составе Фрадкова, Миронова, Грызлова, Иванова, Медведева, Сабянина, Патрушева, Нургалиева, Устинова, Чайки, Грефа, Кудрина, Зурабова, Жуковаи других.
Москаленко попытался переменить тему:
— Дитя у вас есть?
— Два сынка взрастил, дилеры, брокеры какие-то. Университетов не проходили, не хотят учиться, — возмущался Лозовский и шкварчал, как на сковородке яичница, пуская изо рта слюни-пузырьки.
— Козыряют, едрени-фени, бизнесом. Не бизнес это, а лавочная тусовка! — И тут же, в довершение разговора, Семен Игнатьевич страдательно заголосил:
— Сумасбродные грезы!.. Со времен Гришки Отрепьева Русь не знала такого блефа… на грешную землю влас-тям бы опуститься… Я — за перемены, но против ихней бордели Мавроди-Голубковой… В лавочках — куры, масло, сладости — забугорные… Шмотки, лимузины, телеки — штатовские, японские, китайские, немецкие, турецкие… А где нашенские товары? Погубили на корню свои технологии! А мы — козеловатые, все бодаемся между собой…
Он помедлил, передохнул и снова закряхтел:
— Э-эх ты, друг сердечный! Я — за частника, я — за частный капитал, я — за собственника! И коммунисты уже за это, мать их так… крепкий хозяин добро во двор несет, а не за моря и океаны… Хм-хм, не воровским путем стаскивают чужой скарб, а честно, по-мужски вкалывает…
Нарочито ни на минуту не меняя сердитого лица, словоохотливый прохожий повелительно и без умолку тарахтел: «Я и с совдепией был не в ладу. Однажды с выпивохами загремел в вытрезвитель, влепили партийный выговор… Чуть погодя кто-то накропал на меня анонимку в райком партии, будто бы я, токарь, спер заводские материалы и дачу с мансардой отгрохал. Покопалась в грязном белье комиссия… Присовокупили вытрезвитель, да еще якобы я за чужой женой увивался. Светкой зовут, начальника цеха благоверная… Ухаживал это точно, но не успел дотронуться. А здесь работяги депутатом райсовета выдвинули — не пролез… Сексоты опять забросали анонимкам обком — и депутатство гавкнулось… Может и КГБ прослушивало телефоны, когда я здорово поливал при Горбачеве советские порядки… В анекдоте не придумаешь: по заводскому радио хвалили, в многотиражке описывали за победу в социалистическом соревновании, на доске почета красовался, ударником коммунистического труда значился, финтифлюшки имел-две медали, грамоты всякие… То-то… А тут чертяка Ельцин посулами нас заворожил! Кинулся за ним как в омут!.. Плюнул на коммуняк, надоело по горло… за очередного вождя отдал свой голос… — Лозовский широкой ладонью вытер горящее лицо и не спеша, то и дело замолкая выкладывал свои мысли, как будто вырывал их прямо из сердца:
— Ельцин райские кущи сулил… Ну и что? Поверил, как куму… Признаться сказать: нынче, дуралей, ропщу, еле-еле душа в теле теплится, расхлебываю нужду. Страдаю… Прозябаю, как Диоген в темной бочке… Не милостив русский монарх оказался… Его девиз: «Кто смел, тот и съел», «Кто палку взял, тот и капрал»… Парламент — подзаборная шавка, чуток тявкнет и спрячется в кусты-.. Оппозиция прищелкнута… Треп беспардонный оглушил, во лжи погрязли «демократы»… Они теперь называют себя реформаторами, вновь перекрасились бывшие коммунисты…
— Срам! — подзадоривал постороннего человека Москаленко. — Тонем в навозной жиже, увязли в выгребной яме…
— Объегорили меня… — понурив голову, бубнил разъяренный собеседник.
— Вкалывал токарем на оборонке, засовывал в синий чулок рублики… Хватило бы на «тачку» и на черный день, а тут на тебе — бах, как обухом по чердаку, цены вольно загуляли… И плакала моя «капуста», лопнула мыльным пузырем. В один миг гол как сокол стал…