Чекистка - страница 18

«Пора переменить улицу, — думает Вера. — Только не нужно оглядываться, чтобы не навлечь подозрений».

С каждой новой листовкой Веру все больше и больше захлестывает торжествующее чувство победы. Ей кажется, что весь свет поет, сияет, исторгает тепло и радость. Сердце ее сладостно забилось. Усталости нет. Нет ощущения бессонной ночи. По дороге домой Вера едва сдерживает желание запеть, во весь голос запеть, чтобы настежь распахнулись окна спящих домов и люди, слушая песню, завидовали ее счастью.

Дома Вера своим ключом открывает подъезд и хочет незаметно проскользнуть к себе, как вдруг слышит голос отца:

— Сойди, пожалуйста, в гостиную, мы с мамой ждем тебя.

«Неужели они уже встали?» — удивляется Вера. Но, войдя в гостиную, она по лицам родителей догадывается, что они вообще не ложились.

— Верочка, — начала мать, — нам не нравятся твои бесконечные отлучки. Пойми, что молодой девушке не годится уходить из дому тайком от родителей. Где ты была?

— У знакомых.

— Кто они? Почему ты не приглашаешь их к себе?

— Со временем я обязательно это сделаю. Все? Я могу идти?

— Нет, — твердо сказал отец. Вера посмотрела на него внимательно и удивленно:

— Почему?

— Потому что в городе говорят: «Вера Булич встречается с политическими». Я бы с этим подождал до совершеннолетия.

— Возраст тут ни при чем. Все честные люди не могут мириться с существующим положением.

— Конечно! — Отец нервно хохотнул и забегал из угла в угол. — Вы в пятнадцать лет это уже усвоили, а мы, дожившие до седых волос, ничего не понимаем! Смотри, мать, и любуйся современной молодежью: от горшка два вершка, а у нее уже свое собственное мнение и родители ей нипочем. Нет, милейшая Вера Петровна, пока не подрастешь, не приобретешь знаний, лезть в политику — это безумие, это дилетантство!

«Что такое «дилетантство»?» — мучительно гадает Вера.

— Доченька, — снова вступает мать, — подожди хотя бы до окончания гимназии.

— Я не ожидала этого от вас, — говорит Вера, — вы рассуждаете так, как могут рассуждать люди, которым безразлично все, кроме личного благополучия… Вы уходите от правды. Из-за таких, как вы, гибнет Россия. Мне стыдно за вас! — с яростью выкрикивает она…

— Эти разговоры ничего не изменят, — оставшись наедине с женой, говорит отец.

И он оказался прав. Вера по-прежнему пропадает все вечера. Мучается вечерами и ночами мать в ожидании чего-то страшного и непоправимого, что должно случиться вот-вот, не сегодня-завтра. Теперь объяснения между дочкой и родителями происходят почти ежедневно. Родители считают, что у Верочки испортился характер. Она стала замкнутой, резкой и раздражительной. А Вера уверена, что с ней несправедливы.

Однажды отец, потеряв терпение, в категорической форме заявил:

— Отныне ты будешь сидеть дома. Все.

Спорить Вера не стала: бесполезно. А когда ее заперли в комнате, она в тот же вечер, перемахнув через подоконник, с пузырьком туши для гектографа навсегда ушла из родительского дома.

По совету Маши Мясниковой Вера устроилась в доме на Старо-Горошечной. Комната была большая и неуютная, разделенная пополам выцветшими от стирки ситцевыми занавесками. Посредине — длинный некрашеный стол, у стен — деревянные лавки и кровати. Одна половина — мужская. В ней обитают Гриша Вечтомов и его однокашник Беляков. Другую половину занимают девушки — сестра Белякова Вера и Фира Корпачева.

Свое общежитие его обитатели гордо именуют «коммуной». Веру Белякову, старшую из коммунаров, величают по имени и отчеству. Коммунары репетируют первоклассников, а заработанные деньги — в общий котел.

В коммуне интересно. Здесь живут особой, отличной от других квартир, жизнью. Не певучие канарейки и разговаривающие попугаи развлекают ее хозяев. Тут постоянные, бесконечные споры о том, «кому на Руси жить хорошо», о роли крестьянства, об отношении к кадетам. Предметом дискуссии бывает прибавочная стоимость. А то вдруг возникает перепалка вокруг Гамлета — принца Датского.

Вера быстро подружилась со всеми. Сначала она стеснялась, а привыкнув, сама нет-нет да и вставит словечко в споре.

Новая жизнь, новые люди захватывают Веру. Она реже вспоминает о доме. Дел — по горло: занятия в гимназии, листовки, беседы с работницами. Только вот заработка нет. Стыдно жить на чужой счет: это изводит. А устроиться не так просто. Какой хозяин возьмет дворянку, сбежавшую из дому, к себе на работу? Неприятностей не оберешься.