Человечья магия [СИ] - страница 9

Самое паскудное, что спросить не у кого — все уверены, что подобные тонкости я сам должен отлично знать. А если и не знать, то хотя бы чувствовать.

Как человек.

Пусть даже и не урожденный.

Да только вот в том-то и дело, что человек из меня — как зонтик из паутины.

Началась вся эта канитель неделю назад, после большого Королевского приёма. Предпосылки и раньше были, но я не соотнес.

А мог бы.

Бабушка всегда утверждала, что случайностей в этом мире не бывает, да и в других не особо. А ей виднее, она давно уже между миров гуляет, я её живой-то и не застал. Это мне еще повезло, что она как раз из бессмертных, пусть и не урождённых, а то бы и пообщаться не удалось. Или не повезло, тут уж как посмотреть.

Наблюдать за фейерверком с дворцовой галереи оказалось не так уж и приятно. Шумно, дымно и гномно. На смотровой балкон к началу огненного представления набилось их преизрядно, мелких, горластых и наглых до изумления. Понаехали, понимаешь… толпятся, переругиваются на своем, гортанном и невразумительном, чуть ли не на ноги наступают приличному… хм… ну да, человеку. И не боятся. Пахнут, опять же. Несколько раз даже задели. А чего им бояться? Лицензия-то на них не распространяется, поскольку это бы значило признать всякую подгорную наволочь равноценными гражданами, на что Король никогда не пойдёт. А если бы и пошёл — сожрали бы на месте прочие равноценные, считающие себя куда более равными, чем всякие недомерки, лишь вчера из пещер выползшие. Причем даже не факт, что сожрали бы исключительно в переносном смысле. Народец у нас такой, коготь в пасти застрял — враз до хвоста схомячат.

Почти забытое ощущение — давно меня не толкали в толпе.

Но фейерверки у недомерков знатные получаются, что да — то да. Умеют.

Официальные церемонии я терпеть не могу и всячески стараюсь от них уклоняться. И обычно удается вполне успешно. За нашей семейкой издавна закрепилась прочная и весьма удобная репутация экстравагантных оригиналов с весьма специфическим чувством юмора и скверными привычками. От таких никогда не знаешь, чего и ждать. Так что, хотя приглашения на серебрёной бумаге я и получаю регулярно, но никто не спешит выразить даже притворного огорчения, когда приглашения эти мною игнорируются.

Только на этот раз к официальной писюльке была добавлена собственноручная монаршая приписка с просьбой задержаться после приёма. А как задержаться, проигноришь ежели? Не идти же специально к завершению, это было бы уже не просто подтверждением репутации, а откровенным вызовом, как на тень плюнуть. Вот и пришлось…

Последняя ветвь огненных пионов распустилась, померцала и погасла в медленно светлеющем небе под восторженные охи собравшегося внизу народа. Гномы на галерее затеяли бурный спор о чем-то своём, понятном лишь профессиональным файерщикам. Ветер медленно относил в сторону реки плотные клубы дыма, сверху сыпалась сажа и гарь, и я поспешил зайти под крышу. Оглядел непривычно пустую внутреннюю галерею, облокотился о парапет. В танцевальном зале никого не было, только слуги задергивали плотные шторы на высоких стрельчатых окнах и возводили игровой алтарь, подготавливая помещение для желающих задержаться и по окончании утренника. После королевских приемов обычно веселятся весь день, а то и несколько последующих. Официальная часть закончена — собственно, фейерверк и был ее финалом, — и теперь приглашённые кучкуются в саду. Одни не теряют времени, разбившись на парочки, другие торопятся домой, загрузившись в карету или паланкин, а третьи просто щекочут нервы близостью рассвета. Я же делаю вид, что разглядываю золотое шитье внутренних штор и размышляю о своем новом приобретении.

Размышляю, надо признаться, с некоторым недоумением, ибо до сих пор так и не придумал надобности, для коей приобретение это мог бы применить. Но как устоять, если в самый глухой полдень на совершенно вымершей улице хватает тебя за штанину подозрительный перевертыш-недомерок — крысюк, кажется, хотя я и не уверен, но подобным обычно они промышляют, — и шипит: