Человек без лица - страница 53

— Потому что люди, которые, по вашим словам, боятся чего-то такого, о чем вы якобы догадываетесь, люди эти разные. У них нет ничего общего. Выходит, что окружной прокурор Элик Тарстон боится того же, что и директор мебельной компании «Феникс» Нильс Гандерсон.

— Не знаю! — сердито сказал Пит. — Может, Рита с каждым из них спала, а после вместе с Ваймером их шантажировала.

— Это смешно!

— О, конечно! — Пит повысил голос: — Смешно все, о чем вы не даете себе труда задуматься. Вы ничем не выделяетесь из этого общества кретинов. На все случаи жизни у вас под рукой готовое мнение, и к черту факты!

— Пит, не надо злиться.

— Я совсем не злюсь.

— Как бы там ни было, реальных фактов у вас нет. Вы просто предполагаете, что все эти такие разные люди объединились только для того, чтобы делать вам зло.

— Нет, почему же! Доктор Лэнг желал мне только добра, когда лгал на свидетельском месте, ну, а Мэтт Камерон хотел мне помочь тем, что не стал печатать у себя в газете сообщение об убийстве Ваймера. Нильс же Гандерсон, расторгая с нами договор, проявлял по отношению ко мне знаки особой симпатии.

— Расторжение контракта — это отнюдь не злодейство.

— Нет, отчего же, это всего лишь милые шуточки, так же как и покушение на лестнице.

— Постойте! Именно об этом я и хотела вам рассказать. Это были вовсе не они. Это сделал Мэл Мэллиш.

— Что?

В этот момент к ним подошел бармен получить заказ, и они молчали до тех пор, пока он не удалился, поставив перед ними массивные чашки с кофе.

— А теперь послушайте меня, Пит, — начала Дина, — и не кипятитесь, потому что все это случилось…

— Как вы узнали, что это сделал Мэл? — возбужденно спросил он.

— Мне сказал это Арт Диэтэрл. Они с Мэлом работают вместе в Музыкальной компании Миллера. Они дружки-приятели до очередной ссоры, которые случаются нередко. Вот и сейчас они поцапались. Поэтому Арт мне и проболтался.

Пит глубоко вздохнул. Он порылся в кармане, отыскал мелочь и положил ее на стойку.

— Заплатите за кофе, когда допьете. Мы встретимся немного погодя, на студии.

— Пит, не накликайте на себя еще одну беду, — в голосе Дины была тревога. — Заявите в полицию, пусть Мэла арестуют, но не делайте такого, что могло бы повредить…

— Чему? — с сарказмом спросил Пит. — Моим отношениям с Мэллишем?

— Вы понимаете, о чем я говорю. Они и так уже считают вас… не совсем нормальным. Прошу вас, Пит! Ну пожалуйста. — Казалось, она вот-вот заплачет. — О, мне не надо было говорить вам! Это я виновата. Не надо было вам говорить. Я хотела вас успокоить, помочь вам.

— Ну конечно, вы оказали мне огромную услугу. Просто неоценимую. Слушали сплетни, которые плетут обо мне ваши приятели. Встречаться с таким ничтожеством, как этот Арт Диэтэрл!

Ее глаза моментально высохли. Слезы исчезли из голоса. Теперь в них был только гнев:

— Я могу слушать кого хочу и встречаться с кем хочу!

— Разумеется, можете!

Бармен смотрел на них, явно намереваясь вмешаться.

Пит направился к двери, и Дина окликнула его:

— Пит! Подождите минуточку, потому что… — Тут она передумала. — А, да стоит ли… Что от этого изменится?

Пит даже не обратил внимания на красный свет и бросился на другую сторону, лавируя между машинами. Музыкальный магазин Миллера открылся всего лишь около часу назад, но уже был полон — все готовились к рождеству. К Питу поспешила молоденькая продавщица.

— Могу я вам помочь, сэр?

— Я ищу Мэла Мэллиша, — сказал ей Пит.

Она, казалось, обрадовалась тому, что он не собирается ничего покупать.

— Мэл, кажется, на складе, загружает товар для доставки.

Пит направился через весь магазин к складу. Огромные раздвижные двери открывались прямо на товарную платформу. Из закрытого фургона доносился скрежет — это волокли по полу упаковочную клеть. Потом скрежет прекратился. Из задних дверей фургона на платформу спрыгнул Мэл. Увидев Пита, он остолбенел, как будто каждый мускул его тела вдруг затвердел. Мужчины уставились друг на друга.

— Кто тебя нанял это сделать, Мэллиш? — спросил Пит.

Мэллиш, казалось, не дышал, и по выражению его лица было трудно понять, слышал ли он вопрос. Он облизнул губы и покрутил головой, будто прикидывая, как бы ему смыться. Но путь был один — в фургон.