Человек, для которого не было тайн - страница 21

Это требование военщины Зорге связывал с другими явлениями, фактами. В минувшем году военные расходы в государственном бюджете так возросли, что пришлось исключить статьи экономической помощи разоренной японской деревне. В бюджете следующего года почти половина расходов Отводилась на военные нужды. Морской флот и сухопутная армия требовали все новых ассигнований.

Рихард знал, что это такое — военный бюджет. Пушки делают для того, чтобы они стреляли. Куда они будут стрелять? В гитлеровской Германии готовят военную машину, кричат, что пушки нужнее масла.

Военное министерство Японии издало брошюру, которая начиналась словами: «Война является отцом созидания и матерью культуры…»

Все это настораживало, требовало дополнительных исследований, изучения, тщательного анализа. Тем более что генерал Араки открыто заявил на совещании губернаторов:

«В проведении государственной политики Япония неизбежно должна столкнуться с Советским Союзом, поэтому Японии необходимо овладеть территориями Приморья, Забайкалья, Сибири…»

Эти слова стали известны Зорге.

Не менее цинично Араки написал в «Кайдзо» — в военном журнале:

«Монголия должна быть Монголией Востока… Вероятно даже, при распространении принципа „кондо“ — императорского пути, монгольская проблема станет гораздо большим препятствием, нежели проблема Маньчжурии. Однако, коль скоро могут появиться враги императорского пути, здесь необходимо ясно и прямо изложить наши позиции: нам надо отбросить этих врагов, кто бы они ни были».

Статья называлась «Миссия Японии в эпоху Сева». Сева — эпоха царствования современного императора Хирохито.

Уйдя с поста военного министра, генерал Араки через некоторое время стал министром просвещения. К руководству наукой, культурой пришли солдафоны. Началось преследование интеллигенции. Уволили профессора Такикава из Киотского университета. В знак протеста вместе с ним ушли сорок профессоров, доцентов, преподавателей. Но это ничего не изменило.

Зорге знал, к чему приводит наступление против интеллигенции, против рабочих организаций. В Германии тоже всем жанрам литературы предпочитали военные уставы. Было совершенно ясно: военизация страны принимала угрожающие масштабы.

От военных не отставали и дипломаты. В те дни на стол министра иностранных дел Японии лег меморандум Сиратори — сторонника решительных действий. В нем говорилось:

«Сама судьба решила, что славяне и раса ямато должны бороться друг с другом за главенство на азиатском материке. Советская Россия должна разоружить Владивосток, вывести свои войска из Внешней Монголии, не оставив ни одного солдата в районе Байкала. Это должно быть нашим минимальным требованием. Сюда же включается передача нам Северного Сахалина по умеренной цене. В будущем надо иметь в виду также покупку приморских областей, Сибири. Эти требования должны быть осуществлены со всей решительностью. Сейчас остро ощущается необходимость решений со стороны кабинета относительно великих целей нашей дипломатии. Эта цель — решительный разрыв отношений с Советским Союзом».

Министр Арита, которому было адресовано это письмо, был полностью согласен с мнением Сиратори.

Япония шла к войне. Усилилась активность кемпейтай. Японские контрразведчики стремились сохранить в глубокой тайне все, что было связано с подготовкой к войне. Уничтожали всякого, кто пытался дерзнуть приподнять завесу над государственными тайнами.

Вот почему в праздник цветущей вишни Зорге подробно говорил со своими друзьями о конспирации. Это было одним из главных условий успешной работы. Еще в Москве разработали конспиративную сторону дела: прежде всего участники группы ничем не должны вызывать подозрений в своей повседневной жизни, в быту, в работе. Чтобы не привлечь внимания агентов кемпейтай, они не должны поддерживать никаких контактов с японскими коммунистами. Все записи могут вестись только на английском языке и уничтожаться немедленно, как только в них отпадет надобность. Каждый из четверки сам подберет себе нужных людей, но эти люди ничего не должны знать о руководящей четверке…

Благодаря строгой конспирации, дисциплине, которая неизменно соблюдалась участниками организации, японская контрразведка долгие годы была бессильна обнаружить ее.