Человек из МИНАПА - страница 7
И вдруг Бронин замер, застыл с полуоткрытым ртом, внезапно осененный блистательной, гениальной в своей простоте идеей! Стараясь не шуметь, он выбрался из-за стола, на цыпочках прошел к заднему выходу, у дверей опасливо оглянулся на президиум — а вдруг еще кого-нибудь осенило?! — И, выскользнув за двери, бегом помчался по коридору к своему кабинету. Там он запер двери на ключ и набрал номер телефона.
— Попрошу товарища Волкова… Нет, нет, лично товарища Волкова. Да, срочно… Бронин говорит, парторг МИНАП-а… МИНАП — Московский Институт Научной Профанации… Да, да… Весьма срочно… Да, он меня знает… Благодарю вас…
Возвратившись в зал через десять минут Бронин убедился, что поспел вовремя: заведующий кафедрой истории партии, седовласый недоумок, говорил благообразно, разводя руками:
— … пусть выйдет, пусть скажет. Раз он настаивает на своей, так сказать, избранности, пусть расскажет коллективу, в чем она, собственно, заключается. Прошу вас, товарищ Залесский.
Володя снова поднялся, но не успел он рта раскрыть, как встал Бронин и, выпрямившись во весь рост, отчеканил:
— Я категорически против! Пусть извинит меня многоуважаемый Валериан Викентьевич, но я считаю недопустимым предоставлять трибуну для пропаганды предрассудков! («Что, съел, старый дурак»). Нас, людей науки, совершенно не интересуют мистические домыслы Залесского. Сколько бы он не бил себя в грудь, как бы не стремился опорочить честных советских женщин-тружениц — это ему не удастся!.. Я предлагаю устроить перерыв, — неожиданно закончил он. — А вы, Залесский, пока пройдите ко мне в кабинет…
И, наклонившись к представителю райкома партии, он шепнул в его насторожившееся ухо:
— Собрание придется прекратить. У меня только что был разговор с товарищем Волковым…
Через 20 минут в подъезду МИНАП-а подкатил черный ЗИМ. Бронин и Залесский сели в него.
ЗИМ прижал уши, присел на задние лапы и мягкими прыжками помчался вперед, разбрызгивая снежную кашицу на сапоги милиционеров.
— Ну что ж, товарищи, послушаем, что скажет наша медицина.
Профессор, высокий жилистый мужчина с загорелой плешью, откашлялся и, явно робея, начал:
— Мои коллеги поручили мне сказать вам, товарищи, результаты всестороннего медицинского обследования, произведенного нами над… простите, нам не сообщили фамилии пациента и даже, м-м-м, рекомендовали не интересоваться ею…
— Называйте его «человеком из МИНАПа».
— Благодарю вас… Итак, освидетельствованный нами, м-м-м, человек из МИНАПа, по нашему заключению, совершенно здоров. Сердце, легкие, кишечник, нервная система — в идеальном состоянии. Хорошо развит физически. Можно сказать, завидного здоровья молодой человек. Что же касается специфических особенностей, якобы проявляющихся при половых сношениях, то здесь мы, по всей вероятности, имеем дело с одним из видов психических заболеваний, связанных с сексуальным…
— Вы, товарищ профессор, скажите нам просто: допускает ли наука такое явление?
— Наука утверждает, что при совокуплении ни одна из сторон не может не только повлиять на пол будущего ребенка, но и не в состоянии предугадать его. Что же касается средств, при помощи которых человек, э-э-э, из МИНАПа регулирует по его словам…
— Погодите, товарищ профессор. Ознакомьтесь вот с этими документами.
— Сию минуту… Простите, мои очки… Ах, вот они… Так-с. «Протокол допроса»… Простите?
— Ничего, ничего, читайте.
— «…девочку, как и было обусловлено заранее. Копия метрического свидетельства прилагается… Родился мальчик, как он и обещал… Копия метрического свидетельства… Две девочки и мальчик — итого трое, столько, сколько нужно для получения квартиры… Копия метрического… Копия ордера на квартиру… Я, как страдающий импотенцией, дал согласие… Лучше чем на стороне… В моем присутствии… Копия»…
— Что скажете, товарищ профессор?
— Простите, я ничего не понимаю… Эти документы…
— Будьте спокойны, профессор: нарушений социалистической законности не было. Товарищ Волков, кто подготовил материалы?
— Подполковник Сазан и майор Прохоров, Павел Петрович.
— Объявите им благодарность.
— Слушаю-с, Павел Петрович.
— Так вот, профессор, факты есть, а научных объяснений мы пока что не слышим?