Человек из Вавилона - страница 8

, кто в княжествах русских. Вот уже десять лет, как Занкан торгует в землях росов, благодаря помощи этих людей. На Песах все они возвращались домой, в Тбилиси, чтобы встретить праздник в кругу семьи. Занкан мысленно оценивал деятельность каждого из них, подводил итоги. А хахам уже рассказывал, как фараон погнался за евреями. Его войско с гиканьем, криками несется по пустыне. Египетские коляски быстры и опасны. Они вот-вот нагонят бывших рабов! Бегут все — молодые, калеки, женщины, убогие, старики, дети и их родители, бегут от острых египетских копий, но далеко им не убежать — перед ними раскинулось Чермное море! А за спиной — сверкающие на солнце копья неотвратимо приближающегося египетского войска! Оно почти уже догнало евреев, вот-вот их копья вонзятся в сердца ребенка и старца, прелестной девушки и калеки. А нет, так их поглотит море — всех до единого, потных, обсыпанных песком пустыни, обгоревших на жарком солнце. Но Моисей зовет их к морю. Море — опасно, оно беспощадно и равнодушно, поглотит любого, кто осмелится войти в него. Испуганные иудеи, затаив дыхание, со страхом входят в воду, делают первые шаги по мокрому песку… Вот сейчас налетит волна и… Но нет, вода покорно отступает… Евреи продолжают идти вперед, и волны, клокочущие, многопенные, высокие, напоминающие цаплю, стоящую на одной ноге, почтительно расступаются перед ними…

А Занкан все приглядывается к участникам застолья. Да, большинство служит у него, но есть и такие, кто имеет собственное дело, и с Занканом у них нет ничего общего, кроме молельни. Вот, к примеру, Бено Какитела, горделиво восседающий за столом со своей женой и двумя сыновьями. Он ни разу не повернул головы ни вправо, ни влево, даже не бросил взгляда в сторону хахама, подчеркивая таким образом свою независимость. Преисполненный чувства собственного достоинства, он всем своим видом как бы говорил: «Что мне Занкан, я просто пришел праздновать агаду». Бено Какитела — состоятельный человек, один из тех, кому слава Занкана не дает покоя. Он не раз говорил: «Эх, кабы у меня было столько денег…» Или: «Его предки были приняты при дворе самого Давида Великого[10], блаженной памяти царь, оказывается, очень любил эту семью. Вот они и мнят о себе».

Занкан прекрасно осведомлен об этом — когда догадывается сам, когда другие намекают или прямо говорят: любителей наушничать среди наших евреев не перечесть!..

А египтяне продолжают свое преследование… Евреи со страхом входят в море. Хахам повествует об этом эпизоде так живо, что участников агады охватывает страх, словно они впервые слышат эту историю, словно в прошлом году, в позапрошлом и еще раньше в этом самом дворе хахам не рассказывал им, как по велению Господа море расступилось перед их предками, но восприятие случившегося столько веков назад как вчерашней трагедии — одно из условий праздника Песах. А хахам Абрам, причитая нараспев, почти плача, продолжает:

— Горе тому, евреи, кто забудет об этом, помните, всегда помните: мы постоянно пребываем меж копей и волн морских. Как бы хорошо нам ни жилось, мы не должны забывать ни пучины морской, ни острых пик, нацеленных в наши сердца…

— Ахаваи! — со стоном откликнулось застолье…

— И кто же наш спаситель, люди, кто наш избавитель?! — вопрошал хахам Абрам, оглядывая всех участников застолья. — Могущественный царь? Нет у нас царя! Войско? Нет у нас войска, люди, — он снова оглядел всех, сделал глубокий вздох и нараспев произнес, — блажен, кто помнит имя нашего избавителя Адоная, да будет благословен он, избравший нас!

К Занкану подошел Шело и прошептал ему на ухо:

— Пришел человек от Абуласана, просит пожаловать к нему.

Занкан качнул головой, давая Шело понять, что сейчас это невозможно. Амир Картли и правитель Тбилиси Абуласан прекрасно знает, что этим вечером Занкан празднует освобождение евреев от рабства. Правитель Тбилиси прекрасно знает и то, что во дворе у Занкана сотни людей сейчас вспоминают, как Моисей по веленью Божьему вызволил евреев из плена… А что происходит? К чему такая спешка?

— Я не могу сейчас оставить агаду, передай, что буду позднее, — прошептал в ответ Занкан. Шело молча кивнул головой и поспешно удалился. А Занкан вновь предался своим мыслям. Впрочем, он уже не слышал, что рассказывал хахам о евреях, идущих по дну Чермного моря, он думал о том, с какой целью, по какой причине зовет его к себе амир Тбилиси и член царского дарбази.