Человек, который не смеялся - страница 11

В тот момент, когда Док Сэвидж позвонил Орангу, в темноте у болотистого пруда около подножия холма царил беспорядок: в ужасе крякали утки. Сотни уток покрывали два с лишним акра мутной воды.

С тех пор как Оранг переехал в коттедж ШиннокХиллз около Понкога, для Хабеаса Корпуса настала райская жизнь: свинья обнаружила утиную ферму. На ферме содержались сотни птиц, и они оказывались легкой добычей для свиньи.

- Скотина, - послышался визгливый голос из грязного утиного пруда. Мерзкая шкура, черт бы тебя побрал. Или ты уберешься от этих уток или... Или я отдам тебя Шпигу. Вот что я с тобой сделаю.

Такой визгливый голос мог принадлежать только Орангу. Хотя химик, покрытый рыжими волосами, жесткими, как ржавые гвозди, имел вес около двух с половиной сотен фунтов, голос у Оранга был как у ребенка. Кроме того, Оранг имел низкий лоб и нависающие щетинистые брови, а руки плетьми свисали ниже колен. Стоящий по пояс в грязном, мутном пруду Оранг представлял жуткое зрелище. Угроза Оранга была понятна Хабеасу.

Бригадный генерал Теодор Марлей Брукс, или Шпиг, слыл в группе Дока Сэвиджа знатоком буквы закона.

Его самым ненавистным животным была свинья Хабеас Корпус. Его величайшая мечта, казалось, заключалась в том, чтобы увидеть день, когда Хабеас Корпус будет изрублен на свиные отбивные.

Оранг визжал в пруду. Хабеас Корпус только хрюкнул от удовольствия и оторвал голову очередной белой утке.

Пара длинных ног, без туловища на них, двигалась вдоль пруда. Это казалось оттого, что кто-то очень высокий нес керосиновый фонарь. Фонарь раскачивался, и свет отбрасывал от ног две гигантские тени.

- Слушай, ты, ворюга! - грубо крикнул подошедший. - Я тебе еще раз повторять не буду! Или ты уберешь отсюда своего чертова борова, или, я обещаю, я ему всю шкуру набью дробью.

- Японский бог! - вопил Оранг. - Уберу, если смогу поймать! А ты не вздумай стрелять. Если ты тронешь эту свинку, я тебя прирежу и скормлю твоим же поганым уткам. Сколько тебе нужно на этот раз?

Человек поднес фонарь к лицу. Лицо имело вид плохо нарисованной карикатуры. Оно было длинным, вогнутым к середине. Подбородок острым клином выдался вперед. Голова была маленькая с короткими волосами и переходила в тощую шею, как у морской черепахи.

- Я думаю, теперь я возьму никак не меньше десяти, - протянул он мерзким гнусавым голосом. - Выбирайся оттуда и плати, или я этой жалкой пародии на свинью устрою небо в алмазах.

Чавкая грязью, Оранг пробирался по мутному пруду.

Он поворчал и выудил из кармана деньги.

Джон Скроггинс, которому принадлежали утки, получил больше, чем десять долларов. Хабеас Корпус, навострив уши, придвинулся своим длинным рылом поближе. Оранг, улучив момент, бросил несколько банкнот и кинулся на свинью. Он схватил визжащее животное за длинное ухо и зашлепал по пруду обратно к коттеджу.

- Черт тебя побери, Хабеас, - жаловался Оранг. - На этот раз дохлые утки останутся ему, а ты отныне будешь сидеть дома.

Больше недели Оранг покупал уток - тех, которых передавил Хабеас Корпус. Свинья воротила нос от утятины. Оранг - тоже. Но его экономка, практичная женщина, настаивала на том, чтобы деньги зря не пропадали, и Оранг перестал приносить уток домой.

Теперь он их закапывал. Сегодня он решил положить конец истории с утками.

- Я тебя запру. Ты чертов пучок ребер. И ты у меня больше не выберешься, - пообещал он Хабеасу Корпусу.

Боров довольно хрюкнул. Он не верил Орангу. У него хватит ума снова вырваться из загона.

Оранг неуклюже ковылял, волоча Хабеаса Корпуса за ухо. Если бы химик знал, что чужие руки до этого поймали, а позже отпустили неуловимое животное, он бы этому не поверил. Тем не менее это была правда.

Вероятно, Хабеаса Корпуса поймали в темноте в ловушку. Призрачные фигуры уделили особое внимание ушам свиньи. Возможно, они знали о любимой хватке Оранга.

Для химических экспериментов Оранг избрал идеальное место в Шиннок-Хиллз. Всего в сотне миль от Манхэттена нашлось бы не много менее населенных мест.

Шиннок-Хиллз представлял собой холмистую возвышенность, покрытую чахлым лесом. Он лежал на узком перешейке, отделяющем Большой Пеконический залив от Атлантического океана. Главная автострада на этих холмах вела в Саутгемптон к дачным местам миллионеров. Отсюда дорога шла дальше к знаменитому Монток-Пойнту.