«Человек с тремя лицами» - страница 15

Но не только деньги – источник силы Кодамы. Ему пригодился опыт шпиона и провокатора, накопленный в Шанхае. Кодама в совершенстве овладел искусством кропотливо и последовательно собирать компрометирующий материал на деятелей, которых желал поставить себе на службу или сокрушить, если они становились ему поперёк дороги. На первых листах, подшитых в досье Кодамы, воспроизведены рассказы Киси о министрах, депутатах парламента, лидерах партий и заправилах бизнеса, которых тот знал. Время в камере тюрьмы Сугамо тянулось медленно и располагало к откровенности.

Кодама не брезговал подслушиванием телефонных разговоров, перехватом личной корреспонденции и даже тривиальной слежкой. Скопированные по секрету документы, киноплёнка, снятая скрытой камерой, магнитофонная лента с записями, воспроизведёнными через потайные микрофоны, ложились в папки с делами, которые Кодама завёл и на врагов, и на друзей. Он добывал информацию у гейш из ресторанов, где политики обсуждают обычно партийные и государственные дела и заключают сделки с предпринимателями, у любовниц, с которыми эти деятели развлекаются на курортах.

В феврале 1959 года депутат нижней палаты парламента Исаму Имаидзуми выступил с запросом по поводу финансовых злоупотреблений премьер-министра Киси с выплатой репараций Филиппинам. Япония расплачивалась со странами, ограбленными ею во время войны, промышленным оборудованием и товарами. Контрагентом выступало японское правительство. Оно закупало продукцию у японских компаний и передавало её стране – получательнице репараций. Репарационный заказ для Филиппин получила от правительства и фирма «Киносита». На товар фирмы правительство назначило цену намного большую, чем он стоил в действительности. Разницу присвоил Киси. Об этом и сообщил Имаидзуми парламенту. Разразился скандал. И вдруг стих. Занявшийся было огонь разоблачений загасил сам Имаидзуми.

Вскоре после выступления в парламенте Имаидзуми получил приглашение посетить Кодаму дома. «Куромаку» встретил его радушно и хлебосольно. Текла милая и ничего не значащая беседа. Внезапно Кодама переменил её ход.

– За что вы так жестоко обошлись в парламенте с уважаемым человеком, господином Киси? – спросил Кодама. Выражение его лица было как на рекламном плакате: воплощённая благожелательность, но в голосе зазвенела сталь. – Вы ведёте себя крайне неосмотрительно, – продолжал Кодама, уже не тая угрозы. – Ведь вам дорого, надеюсь, место в парламенте?

Имаидзуми поначалу растерялся от столь неприкрытого шантажа. Потом собрался с духом и сказал, что считает долгом депутата вывести коррупционера Киси на чистую воду. Кодама опять заулыбался и переключился на другую тему. Прощаясь с Имаидзуми, Кодама протянул ему изящную коробочку.

– Мне будет приятно, если вам понравятся эти швейцарские часы. – Кодама прямо-таки источал дружелюбие.

Имаидзуми от подарка отказался.

– Что же, – Кодама расстроенно вздохнул. – Тогда возьмите хоть это. У меня есть правило: каждый гость уходит из моего дома с подарком.

Отказаться от корейского женьшеня – из-под обёртки выглядывала этикетка – значит вконец обидеть хозяина, посчитал Имаидзуми.

Дома депутат развернул пакет. Не женьшень обнаружил он в нём, а 40-страничную брошюрку, отпечатанную на машинке. «Дело Исаму Имаидзуми» – гласил заголовок. Перелистал. И почувствовал, как зашевелились волосы. В брошюрке досконально описывалась та сторона жизни Имаидзуми, о которой он не рискнул бы поведать и всепрощающему духовнику. С правдой в брошюрке соседствовала ложь. Её умело вкрапили в правду – ни извлечь, ни замазать. И оттого брошюрка превращалась для депутата парламента поистине в смертный приговор.

Имаидзуми бросился к телефону.

– Не стану утверждать, – зарокотал в трубке голос Кодамы, – что в брошюре написана только правда. Да ведь для журналистов-то значения это не имеет!

Больше в парламенте Имаидзуми не слышали. А о его запросе, отвергнутом Киси как враждебный выпад политического противника, постепенно забыли.

Кодама загадил японскую политику, утверждают сейчас в Японии. Неправда: загаженная японская политика позволила пышно расцвести махинациям Кодамы.