Человек, шагнувший к звездам - страница 7

Но совершенно независимо от Кибальчича, самостоятельно и впервые в истории науки Константин Эдуардович Циолковский предложил использовать ракету для космических полетов.

Он подробно и тщательно продумал свое гениальное открытие. Ракета не нуждается в опоре на окружающую среду. Она может лететь в безвоздушном пространстве с еще большим успехом, чем в атмосфере, так как там нет сопротивления воздуха.

Циолковский разработал схему межпланетного корабля. Это — огромная ракета. Сзади через сопло вырываются продукты сгорания топлива. Там же расположены рули. Поворачивая их и подставляя под струю газа разные плоскости, можно менять направление полета.

В передней части ракеты оборудованы каюты для пассажиров и экипажа. Здесь же находятся приборы управления ракетного корабля, аппараты, дающие кислород для дыхания, и разные измерительные приборы и инструменты.

В такой ракете пассажирам не грозит гибелью смертельный толчок, который неизбежен при вылете из жерла орудия жюльверновского ядра. Ракета может взлетать плавно, постепенно разгоняясь и в конце концов достигая чудовищной, теоретически почти беспредельной быстроты.

Не нуждаясь в посторонней помощи, ракетный разведчик вселенной, посетив Луну или какую-нибудь другую планету, может снова быть поднят силой отдачи и самостоятельно преодолеть путь для возвращения на родную землю.

И в 1903 году в журнале «Научное обозрение» появилась историческая статья Циолковского, само название которой говорит за себя: «Исследование мировых пространств реактивными приборами»[1]. Этой статьей было положено начало совершенно новой отрасли науки, которая уже спустя несколько десятилетий стала называться космической навигацией.

Так Циолковский открыл для человечества путь к звездам.

Великое открытие калужского звездоплавателя сделало его теперь известным всем ученым мира, изучающим воздухоплавание и реактивное движение. Теоретики и строители ракет во всех странах и по сей день считают Циолковского своим единственным учителем и первооткрывателем в области использования человеком принципов ракетного полета.

«Вы зажгли свет, — писал Циолковскому известный германский ученый, специалист по ракетам Г. Оберт, — и мы будем работать, пока величайшая мечта человечества не осуществится…»

Ракеты конца двадцатых — начала тридцатых годов, во многом построенные по идеям и принципам Циолковского, первыми посещали сравнительно не очень высокие слои стратосферы, конечно, без людей. Реактивные двигатели постепенно утверждались в своих правах наравне с двигателем внутреннего сгорания, вращающим винт, и там, где требовалась очень большая скорость, реактивные самолеты стали вытеснять самолеты с пропеллером.

Нельзя, невозможно простить тупому, бездушному и невежественному российскому самодержавию его отношения к гениальному калужанину. Оно не только не оказывало никакой поддержки Циолковскому, оно отказывалось по-серьезному рассматривать и тем более материально поддерживать его замечательные, далеко опережавшие даже самую передовую заграничную технику проекты… Власти вставляли палки в колеса «межпланетных колесниц» Циолковского. Фантазер, дилетант, кустарь, утопист — вот ярлыки, которые навешивались представителями официальной науки на его славное имя. Царское правительство и соседи-обыватели с одинаковой опаской поглядывали на смелого ученого:

«Что это он там сочиняет? Что-с? На звезды собирается? Простите, а как же бог?..»

Космос портил аппетит обывателю и лишал его спокойствия, привычной земной устойчивости. Невежде-мещанину страшно было даже думать, что там, внизу, под его кроватью, под полом, где-то ужасно внизу бушует слой стиснутой расплавленной магмы, а над головой кишат мириады миров… Тьфу, тьфу! Не к ночи будь помянут этот опасный чудак из Калуги! Он вызывает нежелательные мысли в населении.

Тщетно обращался Константин Эдуардович Циолковский со своими ценнейшими предложениями к гражданским и военным властям. Власти были глухи ко всем открытиям ученого. И эта глухота была для Циолковского еще страшнее, чем та, что поразила его самого в детстве.