Чем ни дыши, один черт - страница 5

— Но там было множество хорошеньких девушек, — возразил я. — Вы хотите сказать, что все они?..

Он кивнул. Его товарищи продолжали без улыбки рассматривать меня.

Я припомнил подробности той вечеринки. Политического раута, фактически организованного одним из местных «шишек». Он, видимо, тоже принимал участие в заговоре и постарался сделать так, чтобы мне стало известно об этом сборище. Я пришел туда исключительно в своих коммерческих интересах.

— Не имело значения, — объяснил мне тот же человек, — на какую из девушек вы обратили бы внимание. Все они были посвящены в наш план помощи дышащему кислородом человечеству.

— Н-но… — Вообще-то я хотел спросить: «Почему именно я?» Но тут у меня возник другой вопрос. — Тем не менее эта роль наверняка предназначалась именно Моне. Она пришла в конце вечеринки и, едва появившись, произвела на меня впечатление. Так и планировалось?

Нет, нет, заверили меня.

Ее появление вообще стало следствием недоразумения. В числе первоначально выдвинутых добровольных «приманок» ее не было. Она и ее жених занимались другим делом, и Мона появилась совершенно неожиданно. Потом уже, когда я обратил на нее внимание, она сама вызвалась развить наши отношения, и это предложение было немедленно принято доведенным до отчаяния главой заговора.

Все эти откровения породили массу вопросов. Главный из них: что делать дальше? В кризисные моменты — а это, несомненно, был один из таких — я, как правило, стараюсь наметить себе достижимую цель.

Что делать, если тебя захватят врасплох?

Я находился в помещении на одну семью, но чертовски маленьком. Пять человек плюс я плюс Мона — вместе получалось многовато. К этому моменту пятеро оттеснили меня к стене; не было никакой возможности проскользнуть между полными решимости вооруженными людьми. К такого рода неравенству в соотношении сил следовало отнестись с уважением.

Значит, попытка прорваться не могла быть моей целью. Шансы на успех равны нулю.

Да, в таком трудном положении я, пожалуй, не оказывался ни разу за всю свою карьеру.

Никакой цели — кроме одной: обрести цель.

А что Мона, с помощью которой эти люди поймали меня? Сейчас она стояла чуть в стороне, и щеки ее заливал яркий румянец… Смущается, подумал я, стыдится.

При виде этого я слегка воспрянул духом, поняв, что передо мной дилетанты. Искренние люди. Калькулятор в моем мозгу быстренько просчитал, какую цену ей пришлось заплатить; по моим подсчетам — учитывая, что она оказалась девственницей, как выяснилось в процессе наших взаимоотношений, — эта цена была огромна. Я посещал каждую из своих девушек четыре раза на протяжении восьми дней; умножьте-ка это на шесть месяцев, и у вас перехватит дыхание. В особенности с позиции жениха, внезапно отошедшего на второй план.

Да, пока я в плену, лучше не оставлять меня наедине с Черноглазым и Широкоплечим.

…Все эти мысли молнией пронеслись в моей голове. Потом, осознав невероятность всего происходящего, я задал вопрос, возникший у меня прежде.

— Но почему? Почему я?

В этот момент старший из них выступил вперед. Все-таки забавные существа люди! До того он оставался в группе, как бы идентифицируя себя с остальными и не претендуя на лидерство. Он мог и дальше продолжать эту маленькую игру. Однако сейчас мы добрались до сути, что, слава богу, вызвало у него всплеск нервной энергии. Не отдавая себе в этом отчета, он продемонстрировал, где, как считало его «эго», ему самое место: впереди.

Вам ни за что не вынудить Арта Аткинса выйти из роли, которую он намерен играть. Если потребуется, я могу притворяться до дня Страшного суда. Это еще раз доказывало, что передо мной дилетанты.

Выяснилось, что люди вроде меня рассматривались заговорщиками как способные сыграть решающую роль в надвигающемся кризисе. Другим подсунули своих «Мон», а мною занялись в связи с тем, что мне принадлежало наше местное убежище.

По всей Земле с людьми, владеющими убежищами — другими версиями Арта Аткинса, — произошло сегодня то же самое, что и со мной (их девушки внезапно решили укрыться в убежище, и они отправились разыскивать их).

— Послушайте, — запротестовал я, — единственная причина, почему я последовал за Моной, состояла в… — Мой голос сошел на нет.