Чепуха, или Семиклассницы в космосе - страница 10

– Глупости,– резко остановил Наташин поток слов Николай.– Земляне сами не знают возможностей своего организма. Боль служит им ненужным ограничителем. Все в порядке с вашими руками, такая растяжка суставам совсем не вредна. А ногу осмотрим позже. Ну, где же он?

Все это время Николай жал какую-то кнопку на свистке.

– Земляне? – сощурилась Маринка, толкая Наташу локтем в бок.– Мне не послышалось? Он сказал земляне так, будто сам к ним не относится?!

Вдруг кнопка на свистке Николая засветилась зелененьким.

– Ну, наконец-то! – обрадовался мальчик и бросился навстречу появившейся в другом конце двора собаке колли.

Наташа огляделась и пришла к весьма неутешительным выводам. И этот двор, и эту собаку она видела первый раз в жизни. Между тем, родной район Наташа знала, как свои пять пальцев.

– Где это мы? – растерянно поинтересовалась она. Но вдоволь посокрушаться по этому поводу не успела, потому как тут же обнаружился следующий повод – куда более впечатляющий.

Собака колли, радостно облизав Нику физиономию, вдруг улеглась и принялась кататься по земле. Причем делала она это совсем не по-собачьи. Кувыркалась через голову, как заядлый акробат, только в десять раз быстрее. Марина мгновенно забыла о своей ноге и вообще обо всем на свете. Всего через мгновение собака превратилась в гладкий шар с металлическим отливом. Девочки думали, что самый страшный фокус уже позади, но тут шар начал расти. Вскоре взорам совсем обалдевших подруг предстала следующая картина: посередине кажущегося теперь очень маленьким дворика стоял на четырех деревянных палках огромный, безжизненный, металлический шар.

– Кеша, ко мне! – крикнул Ник, и шар побежал к нему, переставляя палки так, будто они были собачьими лапами.– Голос! – скомандовал Ник, и шарик, изрекая что-то вроде кряканья, открыл «рот» – круглое отверстие, размером с входную дверь школы. Ни слова не говоря, Николай втолкнул девчонок внутрь.

– О, нет! – Маринку бросило в дрожь…

Внутри шарика было достаточно светло, потому что помещение освещали два огромных, круглых, висящих на каких-то жилах, зеленых глаза. Они были совершенно живыми и светились радостью. Это было слишком. Маринка прислонилась к стене, почувствовала, что теряет силы, после чего первый раз в жизни свалилась в обморок.

– Марина! – Наташа бросилась на помощь подруге.

– Действие двойного обезбаливателя, наложившееся на нервное потрясение,– констатировал Ник.– Обычный обморок. Организму требуется восстановление. Сейчас попрошу Кешку отнести ее в комнату отдыха…

– Может, не надо? – неизвестно что имея в виду, поинтересовалась Наташа.

– Я бы и сам отнес, но состояние супермена отнимает уйму энергии. И его можно включать не чаще одного раза в ваш земной год. Поэтому…

– То есть ты пожертвовал этим одним разом, ради того, чтоб утащить нас с Маринкой сюда? – поразилась Наташа…

– Да,– ответил Ник,– дело было очень серьезным, вы могли пострадать… Я ведь не поддался на уловки роботов и не стал делать перед вами вид, будто они мои давние приятели. Они, бедолаги, даже очки сняли, хотя без них видят на Земле с большим трудом.

– Зачем сняли? – Наташа пыталась заставить свой голос звучать уверенно – она ведь все-таки староста… Но из ее груди вырывались только сдавленные вздохи и глупые вопросы.– Зачем сняли очки?

– Иначе вы с Мариной заподозрили бы неладное. Их же обучали, что зимней ночью в темных очках ходить не принято. Если бы я поддался на их игру – поприветствовал бы их в ответ, мило распрощался с вами и ушел с роботами – они б вас не тронули… Зато тронули бы меня. Если б я не сделал этого, а попытался бежать один, они бы вряд ли смогли захватить меня, зато вас бы точно взяли на учет.

– На какой учет?

– Ну, расправились бы с вами в ближайшее же время, как с опасными свидетелями. Ведь вы бы догадались, что дело нечисто. Поэтому я решил воспользоваться третьим вариантом. Не поддаться на игру роботов, но и вас не бросать, а забрать с собой.

– Как? Но ведь они найдут нас позже! Все в округе знают, где мы живем…

– Где вы жили, ты хочешь сказать? – слова Ника зловещим эхом отскакивали от рифленых ступенек.– Отныне и, я думаю, довольно надолго, вы будете жить здесь. Оставаться на Земле вам небезопасно.