Черемуховый рай. Записки очевидца - страница 4

Сижу на пляже, пляж подметен, расставлены скамьи, покрашены зонты. Скоро явятся нагие (полуобнаженные) девы. Скамьи выстроены в ряды, фронтом к морю, как будто на сцене моря будет разыграно представление, какая-нибудь пьеса самого популярного драматурга нашего времени Гельмана. Первый ряд партера — для актива.

Скучновато на этом свете, господа, но страху нет, жить можно.

Море куда-то ушло. Отлив, что ли? Приходит мысль о японцах: ежели бы японцам море отдало так много площади своего дна —под сушу, японцы бы засуетились на этом жизненном пространстве, как муравьи.

И такие сады камней открылись бы там, где было наше море! Вдруг совсем ушло? С морем не надо шутить, играть, не надо его перегораживать дамбой.

Наступило время трав, листьев, цветов. Зацвела черемуха. Так хотелось попасть в черемуховый рай... В городе черемуха цветет скрытно, с опаской, торопливо; ее обламывают, занюхивают, ее запах смешивается с городской вонью и кажется парфюмерным запахом.

Хотелось попасть в черемуховый рай где-нибудь в России: на Ловати, на Кунье, на Тудере. Но я в Комарове. Сперва зацвела черемуха в нагорной части; внизу у моря цветов еще нет. И рая нет. Или грехи мои не пускают в рай-то войти?

Зацветают ландыши. Полным-полно ландышевых листьев на угоре, распустились белые колокольцы.

Сегодня Троица. То есть сегодня родительская суббота, Троица завтра. На могиле у мамы тоже зацвели ландыши.

Пролеска угасает, меркнет, опадают лепестки. У воды зажелтели купальницы. Проснулись фиолетовые фиалки. Время цветов.

Вечер. По всему берегу скрипят насосы-лягушки. Ну, рыбы, погодите!

Солнце село в тучу. Холодно, серо, чуть розовато. А было жарко, и я уж думал поправить мое здоровье с помощью солнца. Но здоровье осталось худым. Солнце село в тучу.

Пошел дождь, ни к селу ни к городу. Он хорош для посевов, но не хорош для пионеров, вывезенных в лагеря.

Время черемух. Время ландышей. У черемух каждый куст зацветает в свой день (или в ночь). Почему верхние, нагорные черемухи в Комарове зацветают раньше нижних, приморских? К солнцу ближе, что ли?

Цветение черемух — таинственное, священное действо. Черемуховый рай! Черемух в России много, как снегу, хватает на всех. Каждый может выбрать свой собственный черемуховый рай. Раз, помню, справлял праздник черемух в деревне Осиновка, при слиянии рек Кунья и Тудер, с высокими берегами, чистыми водами, при безлюдье, в самом сердце России. Помню, я обомлел.

В Комарове тоже черемуховый рай. Правда, здешние черемухи уклончивые, на втором плане. На первом плане барабанный бой пионерских лагерей, громко говорящие динамики, воющие электрички, прогуливающаяся интеллигентная публика.

Но время черемух и здесь ритуально, это время свадеб: черемухи — невесты в кружевных фатах. И время тревог: черемухи опадут, облетят — и станет солоно на губах.

Черемуховый цвет наводит на мысль о снеге. Сам собою пришел заголовок: «Возвращение снега». К чему заголовок? А ни к чему. Заголовок ко времени черемух. Был снег и растаял. Природа лишилась белизны, для чего-то ей нужной. Все стало бурым, черным, серым, позеленело. Одни березы сохранили струйки белизны, как струйки дыма. И плавали в небе белые облака...

Вдруг на кочки в лесу, на лужайки, в зелень травы упали снежинки и не растаяли, хотя солнце пекло. Проснулись, раскрылись белые лепестки. Настало время пролески, подснежников, будто грянул летний морозец, заискрился иней. Землю посыпало белым снежком.

Подснежники по ночам засыпа́ли, роняли головки, а по утрам улыбались. И так их много родилось, как будто пала пороша. Весело стало в лесу от пролески, от майского снега.

Солнце грело все жарче, нарастало травы и листьев, пришло время подснежникам уронить лепестки и растаять. Лето забыло о снеге...

И тут грянула снежная буря. Никто не услышал ее. Вчера гибкие зеленые ветви черемух огрузли хлопьями снега. Черемухи зацвели, стало холодно и боязно за них: каково им нести белый снег на ветвях в летнюю пору?

Снег лежал на черемухах. Пахло морозом. Снег падал. Пели иволги и дрозды...

На песчаных буграх, в сосновых борах, в оврагах, на полянах из почвы прянули наружу туго скрученные зеленые перья, разворачивались в крепкие, жилистые, продолговатые листья. Нарождались гирлянды белых колокольцев. Плыло по воздуху нежное дыхание зацветших ландышей. Слышался тонкий звон.