Черепашки-ниндзя. Бэтмэн и Волшебник - страница 7

стр.

— А Милли? — поднял он взгляд на Бэтмэна.

— Это мы узнаем.

— Как?

— Ты же помнишь адрес тетушки Берты?

— Она живет на той стороне, — махнул рукой Джонни, показывая вдоль берега.

— Мы должны узнать у нее, где Мил­ли, — сказал Бэтмэн. — Это самый вер­ный путь прояснить ситуацию. Как ты считаешь?

— Пожалуй, вы правы.

По дороге Бэтмэн купил в магазине не­большой чемоданчик, в который уложил плащ и шлем. Теперь он походил на спортсмена в своем обтягивающем тело костюме. Но на него никто не обращал внимание — по океанскому побережью то и дело бегали спортсмены.

Домик тетушки Берты стоял под скалой. Во дворе сушились рыболовные сети. При появлении Бэтмэна и Джонни на крыльцо вышла полная женщина с неприветливым крупным лицом, на котором особенно вы­делялся мясистый нос.

Тетушка Берта явно не относилась к до­брым женщинам. Хотя сложно судить о человеке по внешности. Иногда под грубой оболочкой скрывается нежный и добрый характер.

Тетушка подозрительно окинула взгля­дом Бэтмэна и уставилась на Джонни.

— Ну? — спросила она низким грубова­тым голосом.

Бедный Джонни раскрыл рот и смотрел на нее, предчувствуя, что услышит что-то ужасное.

— Что ты молчишь? — спросила тетуш­ка Берта. — Может, ты что-то скажешь?

— А что я должен сказать? — тихо и робко спросил Джонни.

— Ну, хотя бы, куда ты дел Милли? Эта девчонка получит у меня, пусть только по­явится. Я отвечаю за нее перед своим бра­том. Я не хотела бы иметь неприятности из-за того, что у нее такой скверный ха­рактер. Ее избаловали дома до невозмож­ности. Говори быстрей, где она, и я напом­ню ей, какая у нее тетушка.

— Я не знаю, — пролепетал Джонни.

— Чего ты не знаешь?

— Я не имею представления, где Милли.

— Вы послушайте его, — призвала в свидетели Бэтмэна возмущенная тетушка Берта. — Он не знает! Они ушли вчера и пропали. Я подняла на ноги полицию. Все напрасно. Они будто сквозь землю прова­лились. Теперь он приходит и говорит, что представления не имеет, где моя дорогая

Милли. О, моя девочка! Мой ангел! Я тебя поведу в полицию, негодный мальчишка. Уж там-то ты заговоришь!

— Простите, миссис, — вступился за юного друга Бэтмэн. — Джонни на самом деле не знает, где Милли. Произошло не­объяснимое.

— А ты кто такой? — гневно посмотре­ла на него женщина.

— Генри! — крикнула она, обернувшись к двери, должно быть, позвала мужа. Но тот не появился, она проворчала:

— Глухой пень!

И снова принялась за Бэтмэна.

— У тебя есть какие-нибудь документы? Или ты похищаешь детей? Что-то такое я слышала по телевизору. Точно! Это так и есть! Ты похитил мою девочку и пришел за выкупом?

Бэтмэн не ожидал таких обвинений в свой адрес, да и не привык, чтобы с ним так разговаривали, поэтому совершенно растерялся, только лицо его багровело от возмущения и обиды.

— Генри! — опять крикнула тетушка Берта. — Я, кажется, поймала бандита.

Ничто не говорило о том, что она пойма­ла Бэтмэна, но в ее голосе звучала твердая уверенность.

— Позвольте, — начал Бэтмэн.

Но тут появился муж тетушки Берты и взволнованно заговорил:

— Ты только не волнуйся, моя дорогая. Может быть, это еще не она... Но только что передали, что на берегу нашли труп девочки.

Тетушка Берта схватилась за сердце, по­том замахала руками и стала кричать:

— Полиция! Люди! Ловите бандитов! Они убили мою крошку Милли!

Бэтмэн увидел, что из соседних домов появились любопытные люди. Успокоить женщину было невозможно. Оказаться в полиции ему не хотелось. Попробуй дока­жи там, что ты ни при чем!

— Бежим, — шепнул он Джонни, схва­тил его за руку и повлек за собой.

Ноги Джонни едва касались земли, Бэт­мэн бегал быстрее всех чемпионов. Когда приятели оказались на безопасном рассто­янии от дома тетушки Берты, они остано­вились.

Они очутились на малолюдной улочке, вдали был слышен шум океанских волн.

Бэтмэн разглядел столики под навесами, повел туда мальчика и они устроились на стульях. Подошел официант и спросил, что им угодно.

— Попить принесите, — попросил Бэт­мэн.

— Что именно?

— На ваше усмотрение, — отмахнулся Бэтмэн.

Когда официант ушел, он сказал Джонни:

— Кажется, наши дела выглядят не луч­шим образом.