Через омут кипящих огней - страница 3

С большим пакетом она шла к парковке. «Я меховая маньячка» – крутилось в голове.

«Ну конечно, маньячка, а кто ж ещё!» – думалось ей в машине. – «Да просто это моё маленькое хобби». Она быстро мчалась по горячему июньскому шоссе. Вон и родной мегацентр мелькнул, возле него Лазер торчит. Она припарковалась на своём обычном месте возле дома, и вошла в подъезд, обширный, с зеркалами, цветами в вазонах, с консьержкой. Поднялась на лифте. Вот её чёрная стальная дверь… Она дома! Прохлада, тонкие ароматы цветущих комнатных растений, и неуловимый запах её многочисленных мехов нежно окутали тело. Она вытряхнула из пакета свои покупки, накинула на плечи пушистую шубку, повертелась перед зеркалом, потом достала изысканный мех так называемого ирбиса, и принялась гладить его, провела им по лицу, по открытым плечам. Меха её возбуждали, распаляли страсть. Рядом пролетела бабочка с синими крылышками. Алиса проследила взглядом за её движением. Синекрылка села на портрет матери – кисти какого-то известного художника, не то Никаса Сафронова, не то ещё кого-то, Алиса этим никогда не интересовалась. Живопись – не её конёк. Она бросила в кресло меха, и задумалась, глядя на портрет. Вспомнилась мать, изящная, тонкая, чувственная. Когда отец надолго задерживался на работе, или уезжал по каким-то своим делам, к маме приходил друг детства. Только он, почему-то, был намного моложе мамы. Пятилетняя Алиса заметила эту странность уже потом, когда … когда… Однажды Алисе стало скучно играть в детской, и мультики надоели, и она принялась бродить по комнатам. И залезла в шкаф, где висели мамины шубы. Из гостиной слышался смех, звон бокалов, и какие-то другие непонятные звуки. В приоткрытую дверцу шкафа Алиса видела, как мамин друг детства – дядя Артур – вносит в комнату полураздетую маму, и кидает её на тахту. Мама хохочет. А он стаскивает с неё оставшуюся одежду, и снимает свою. Начинается какая-то возня, вздохи, стоны… Потом они уходят голые вместе. Слышится шум воды в ванной, и смех. Алиса была так поражена увиденным, что даже забыла вылезти из шкафа. Там и уснула. А проснулась от того, что кто-то открыл шкаф. Это был дядя Артур.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он. – Любишь меха?

– Не знаю, – сказала Алиса.

– Ну, эти меха тебе велики, – сказал он. – Хочешь поиграть ими?

И он снял с полки песцовую мамину шапку и принялся щекотать ворсом малышку. Он был большой, красивый, ласковый. Он очень нежно гладил Алису мехом, проводил по её щеке, коленке, шее, бедру. Это было так приятно! От дяди Артура очень хорошо пахло чем-то душистым. И Алиса не заметила, как влюбилась. Это была её первая любовь. И всякий раз, когда папа куда-то уезжал, появлялся дядя Артур, и они с мамой веселились, пили вино, включали музыку, танцевали, и что-то делали в спальне. А потом мама долго лежала в ванне, а дядя Артур играл с Алисой и ласкал её мамиными меховыми шапками. Это было необычайно приятно, и Алиса вдруг почувствовала особенное, сильное наслаждение! С ней что-то произошло. С тех пор к мехам её тянет словно магнитом. Синекрылая бабочка вспорхнула, покружила над портретом, полетала по комнате, и села на цветущую герань возле распахнутого окна. Соцветья были тёмно красные. Такого цвета был мамин кардиган из крашеного кролика, на котором Алиса потеряла девственность в 14 лет. Этим событием закончились игры с одноклассником. Мамы уже не было – они с папой развелись, и мама уехала в Грецию со своим очередным другом. Уехала навсегда. Про Алису и про папу думать забыла. Остались некоторые её вещи, меха, в общем, всё то, что не нужно было в её новой жизни. Потом папа всё это вынес на помойку.

Утром следующего дня всё было, как задумано. Кофе, манго, бутерброды с чёрной икрой. Небольшая зарядка в тренажёрной зале. Долгое лежание в джкузи с персиковой пенкой. Приход массажистки Анжелы – уникальной в своём деле: комплексный массаж тела, стоп ног, лица, головы. Это было очень приятно, и давало прилив сил. Потом лёгкая пробежка по парку, он был рядом с домом. На обратном пути она столкнулась с Лазером – тот шёл по дорожке мягкой кошачьей походкой. Удивилась, увидев его здесь, а не в привычном месте возле меги.