Черная дыра - страница 4

– Чтобы к семи вечера тебя тут не было, – произнесла его жена, не оборачиваясь. – Никогда.

На этих словах дверь за ней громко захлопнулась. Гривс молча вздохнул. В целом, нельзя сказать, что в этом было что-то новое. Примерно каждая вторая поездка заканчивалась подобным образом. Только вот сейчас что-то было совсем иным. А потому в груди Ричарда начала ныть тупая боль, которая нашептывала, что все это может быть взаправду. Однако послушать ее он сможет и потом. Сейчас же его взгляд упал на дверь напротив их с Линдой спальни.

Он медленно подошел к двери и постучал. Ответила ему лишь тишина. Тогда он аккуратно повернул ручку двери и приоткрыл ее.

Этого было достаточно, чтобы увидеть свою дочь. Ее светлые волосы, чей оттенок находился на границе желтого и белого, хаотично лежали на подушке. В ушах виднелись беспроводные наушники контрастирующего с волосами черного цвета. Ее взгляд был в телефоне. Можно было подумать, что она лишь смотрит фильм или играет во что—нибудь. И только краснота на лице, особенно под глазами и немного на щеках, говорила о том, что что-то не так.

– Можно? – помахал рукой Ричард в знак приветствия.

Дочь сделала вид, что не заметила. Тогда Ричард зашел в комнату и рядом с ней на краешек кровати. Ответ не заставил себя долго ждать.

– Анна, дорогая, – попытался начать разговор Ричард, положив руку на спину отвернувшейся от нее дочери, но та тут же грубо спихнула руку на кровать. – Я должен поехать, правда. Это действительно очень важно. Иначе я бы никогда не поехал.

Однако дочь даже не пошевельнулась. Ричард конечно слышал, что переходный возраст – самый тяжелый в воспитании. И четырнадцатилетняя дочь была явным тому подтверждением. Но то, что происходило сейчас, его просто убивало. Он помнил, когда Анна была помладше, то она совсем иначе реагировала на его поездки. Когда ей было лет шесть, она постоянно обвивала его шею своими маленькими ручками, сквозь слезы умоляя остаться дома. Когда ей было девять, она очевидно злилась и дулась на него, не скрывая свою обиду. Еще пару лет назад она бы в такой ситуации начала громко кричать, и даже бить его, порой довольно больно, выражая свою злобу и досаду. И если честно, он предпочел бы любую из таких реакций. Все они были лучше, чем безразличие. И хотя очевидно, что Анне не было все равно, он чувствовал, что грань эта устрашающе близка.

Ричард попытался было еще раз обнять свою дочь, но результат остался тем же. Тогда ему лишь оставалась прошептать «Я люблю тебя» и быстро чмокнуть свою дочь в затылок, пока та не успела увернуться.

Он вышел из комнаты дочери, забрал свой походный рюкзак и молча вышел из квартиры. Единственное, что теперь напоминало о его присутствии когда-то, так это ключи.

Они остались на столе.

Частный самолет приземлился немного натужно. То ли пилот был неопытен, то ли ему передалось беспокойство пассажиров. Даже Ричард едва держал себя в руках, хотя с учетом его опыта зайти в какую-то неизвестную хрень и выйти непонятно где (если вообще удастся выйти, конечно) не должно было вызывать сильных эмоций. Но так как он не отличался самокопанием, то понять, что же его гложит, было не в его силах.

Выйдя из самолета, первое, что почувствовал Гривс – это душный воздух. Казалось, что он дышит почти чистым углекислым газом, обжигающим внутренности его носа и горла. А потому он постарался довольно быстро добежать до Рейндж Ровера, который ожидал в паре десятков метров от места приземления.

В джипе к нему помимо водителя присоединились еще двое. Всего в команде было лишь восемь человек, но именно эта пара вместе с Ричардом должна была стать костяком команды. Остальные походили на роль рук в лучшем случае. Хотя по мнению Ричарда главное, чтобы просто не мешали.

Первым был весельчак по кличке Джипси. Имени его Гривс не знал, да и оно его мало волновало. Во время полета Джипси без конца травил байки о своих походах, в ходе которых он, если верить ему на слово, умертвил добрую половину небольшого государства по типу Того, а оставшуюся половину оплодотворил. Конечно, все это сопровождалось сальными шуточками. Пожалуй, впервые в жизни Ричард сожалел, что так и не приучил себя слушать музыку в наушниках, а потому старался отвлечь себя мыслями о предстоящей миссии.