Чёрная Комната - страница 2

стр.



  - Ну, хоть стены то, не чёрные, мог организовать? - пожаловался Саша.



  - А они чёрные?.. - С досадой уточнил Лёха.



  - Ага, блэкаут.



  - Блин, братуха, я давал установочку на бежевые. Ну, ничего не поделаешь, придётся потерпеть чёрные. Не до поклейки обоев сейчас. Торопиться надо.



  Саня протянул руку через стол, Лёха в ответ пожал её.



  - Я прям очень-очень переломался? - Спросил Саша.



  - Да, прям очень. Я сделал всё, что можно было. Теперь всё зависит от того, сколько ты продержишься. Как быстро до телефона в машине доберусь я. И как скоро поспеет помощь.



  - Страшно, до жути, - сказал Саша, продолжая через стол держать руку друга.



  - Ты же, не просто так, ты "Властелин Озёр", повторюсь: всегда таким был. - Лёха чуть прикусил губу, затем продолжил выдохнув:



  - Надо бежать брат, сиди на стуле, никуда не уходи, держись за это место.



  Они разжали рукопожатие.



  - Ты сейчас всё это говоришь мне, пока я на самом деле валяюсь где-то под скалой? Блин, меня волки-то с медведями не сожрут к твоему возвращению?



  - Ты лежишь, конечно, но я тебя перетащил-таки, под здоровенный валун. Короче, каменюка в два моих роста, опёрлась о скалу. Ты как в каменном шалаше. Вход только с одной стороны, я его сейчас камнями завалю, волкам не сдвинуть такое. Ты лежишь на подстилке из лап еловых. Укрытый. Да и на улице не холодно. Не замёрзнешь точно. Главное рассудком держись за комнату, меня жди. А я всё побежал. Если возникнут, какие мысли - гони прочь. Знай, я сейчас для тебя сделал всё, что можно. Как ни как психотерапевт, не медбрат, девять лет только учёбы. Это я тебе напоминаю, чтоб ты не волновался, что я мог быть не достаточно компетентен. Дальше только дело времени. Всё, брат я убегаю.



  Брюнет встал со стула, обошёл стол, хлопнул легонько друга по плечу и ушёл ему за спину.



  - Лёх! - Позвал Саня.



  В тишине, приглушённо слышится звук складываемых камней, что по словам Лёхи, должны перекрыть доступ хищникам в убежище Сани.



  Саша обернулся. Чёрная стена и закрытая черная дверь.



  - Блин, телик бы хоть нагипнотизировал, место жутковатое, - начал озвучивать мысли Саша, чтоб подбодрить себя. И проголосил:



   -Эгей!



  От возгласа, эха не последовало.



  - Как в студии звукозаписи.



  Он повертел головой.



  - Хоть бы часы, какие...



  Саша чуть склонился над столом, потёр его ногтём.



  - Как настоящий, Лёх. Ну, ты даёшь, он даже прохладный.



  - Что ещё за Лёха, родной? - Раздался за спиной женский голос. И на плечо Саши мягко легла чья-то рука. От неожиданности Саня, аж вздрогнул.



  Из-за спины Саши вышла и обошла стол, как до этого Лёха, молодая симпатичная блондинка, около тридцати. Она уселась на стул, напротив Сани, при этом её смешные кудряшки пружинками заплясали, окаймляя миленькое личико.



  - Что за Лёха-то? - Повторила она.



  - Друг детства, гипнотизёр, - растерянно проговорил Саня.



  Блондиночка, пытаясь удержать ладошкой смешинку, прикрыла губки, но всё ж прыснула хихикнув.



  - Прости, родной, - Беря себя в руки, сказала блондинка. - Напряжение сказывается, нервы на пределе. Но, ты про друга гипнотизёра так неожиданно загнул.



  - В смысле, загнул? - Саше не понравилось, что блондиночка вносит непонятное в его крохотный мир размером с комнату. - Ты кто вообще, родная?



  - Са-а-аша, - горестно недоумевала блондинка. - Саша, дорогой мой, я Ира, жена твоя.



  Глаза блондинки мигом увлажнились, заблестели.



  - Сашка, родной, пора просыпаться, - пыталась она не заплакать. - Четыре недели ты в коме. Врачи сказали, что если ты сейчас не очнёшься, то умрёшь или впадёшь в вегетати...



  Блондинка запнулась, тряхнула головой, от чего её забавные кудряшки-пружинки вновь заплясали. Продолжила:



  - Короче, превратишься в овощ. Сашка, ты же сильный, ты не имеешь права.



  - Да погоди ты, - смутился Саня. Его холодное недоверие к ней растаяло мигом на слезинках, что держались изо всех силушек за её пушистые реснички. - У меня с памятью что-то. Точнее, я вообще ничего не помню.



  Он, виновато чуть заёрзал на стуле, сказал: