Чёрная кровь - страница 8

Ольга мне показалась очень красивой – у неё были короткие белые волосы и большие зелёные глаза. Она иногда щурилась, как кошка, и глаза становились узкими, но от этого ещё более выразительными. Я никогда не думала, что в такой организации могут работать девушки. Мне казалось, что здесь мужской мир – жёсткий, суровый, не терпящий никаких слабостей. Это мир Макса и того парня, который встретился мне в прошлый раз. Это марши, это крики, это оружие и вызов. А Ольга казалась мне совсем не похожей на этот мир. Она говорила мягко и нежно, точно убеждая, а не приказывая.

– На первом этапе задания у вас будут лёгкие – раздача листовок, одиночные пикеты, участие в митингах и разных акциях. Агитация в интернете. Это пока ваша основная работа. У нас есть группы в «ВКонтакте» и в «Фейсбуке». Вам надо будет наполнять их материалом. Агитировать людей вступать к нам. Уже в ближайшее время мы планируем несколько акций. Но об этом отдельно.

Ольга говорила ещё долго – об Украине, об Америке, о Европе. О том, что происходит сейчас в России. О правительстве. О евреях и мусульманах, которые правят миром. Об эмигрантах. О русофобской политике запада. О фашизме на Украине и в Прибалтике. Её лекция была похожа на урок истории, где всё перевёрнуто вверх дном – и белое вдруг стало чёрным, а чёрное белым, хорошее плохим, а плохое хорошим. Русские националисты стали спасением для всей расы, а остальной мир – её врагом. Это звучало так гордо и правильно, что хотелось подписаться под каждым словом, которое я слышала.

– Мир сейчас не принадлежит русским, – говорила Ольга, – кому угодно, только не русским. В нашем правительстве не встретишь за последние сто лет ни одного русского. Да даже больше – династия Романовых была сплошь немецкой. В крови Николая II один процент русской крови – он потому и от престола так быстро отказался. Пожалуй, последний православный русский царь – Иван Грозный. Дальше началась полная сумятица. Так вот наша основная задача – вернуть России русское правительство. Вот суть нашего движения.

– Но вы не против других народов? – спросил кто-то за моей спиной.

– Не против. Но другие народы не должны забывать, что они здесь гости, и вести себя надо соответствующе. Когда они отмечают на нашей Красной площади свой Курбан-байрам – это разве нормально? Когда спят с русскими женщинами, на которых всё равно никогда не женятся – это разве нормально? Когда лезут в политику? Жить в нашей стране и управлять ею должны только русские. Все высокие посты должны занимать русские. Управлять банками, институтами, школами должны русские. А у нас, куда ни посмотри, одни татары, евреи, армяне, грузины. Кто угодно – только не русские. Нас уже выживают из своей собственной страны. Задача нашей организации – объединить нашу нацию, сплотить её. Мы одна семья, и мы должны держаться вместе. Брать пример с тех же евреев, которые всегда вытягивают друг друга. Россия разобщена, мы – последний оплот, последний рубеж, последняя её надежда на возрождение былой мощи и славы.

Я смотрела на неё и все больше удивлялась. Хрупкая, невысокая – но когда она начинала говорить, казалось, становится выше и сильнее. Все слушали молча, внимательно и, наверное, мысленно соглашались со всем. Я же пока ещё не понимала, согласна ли я с ней, но её голос и её вера в свои слова заставляли и меня слушать и верить. Я вдруг почувствовала, как на самом деле просто и понятно всё в мире – есть хорошее, светлое, правильное, а есть плохое, тёмное, неправильное. Правильное и светлое – здесь. Неправильное и тёмное – там. И нужно сделать так, чтобы победили те, кто за организацию, и тогда всё в мире станет правильным и светлым. Но мне нравилось не только это. Где-то в стенах этого штаба был Макс. Здесь он пропадал, когда не приходил ко мне. Значит, он знал, что правильно. Значит, и я должна следовать его пути.

Через два часа я вышла из штаба, но мне не хотелось домой. Я пошла в другую сторону – к парку, где, как я помнила, должны были быть учения по военному построению. Я вскоре увидела знакомую уже чёрную форму с красными нашивками и знакомую фигуру парня, который вёл собрание прошлый раз.