Чёрная роза [СИ] - страница 21
— Эй! — почти шёпотом произнёс Ансоберт. — Что за шуточки?! Откройте, сейчас же! Не смешно!
Попытавшись подняться, парнишка вновь поскользнулся и растянулся на полу. Видимо, при падении он то ли подвернул, то ли ушиб лодыжку — нога сильно болела. Ансо неловко подполз к двери и принялся колотить в неё кулаками и закричал, срывая голос:
— Выпустите меня! Выпустите! Я здесь!
Мощная дверь, призванная не выпускать холод из камеры наружу, легко гасила вопли о помощи. Наконец, Ансоберт притих — не столько понял, что его не услышат, сколько уже не мог кричать от саднящей боли в горле. Юноша обессилено сполз по двери.
В тёмной и холодной камере становилось трудно дышать: то ли холод постепенно сковывал юношу, то ли кто-то отрегулировал допустимую температуру до самого минимума. Съёжившись, чтоб сохранить побольше тепла, Ансоберт вцепился в дверь и зажмурился. Он знал, что настоящие аристократы не сдаются и не плачут ни в каких условиях, но сейчас из горла сами по себе вырывались сухие всхлипы.
Глава XVI: Крик
Услышав о происшествии в зимнем саду, госпожа Ришар побледнела и едва не потеряла сознание:
— Эмиль, вы же могли погибнуть!
— Тётя, успокойся! Не мы же, в конце концов, уронили это несчастное дерево. Тем более что, как видишь, никто не пострадал. Ну… кроме окна и дерева, — уточнил племянник директрисы, для пущей убедительности кивая в сторону живых и здоровых близнецов, стоящих у него за спиной. Но госпожу Ришар сие в благополучии и здравии учеников и племянника не убедило. Успокоилась она лишь час спустя, когда близнецам уже казалось, что ещё немного — и придётся бежать в местный медпункт за врачом.
Приведя себя в более-менее адекватное состояние, слишком уж эмоциональная женщина пару раз глубоко вдохнула и спросила:
— Значит, панорамное окно в зимнем саду… Хорошо, нужно будет взглянуть, есть ли у нас деньги на ремонт. И дерево нужно будет убрать…
Наблюдая за суетящейся женщиной, Хару в который раз удивился: каким образом такая молодая и явно не обременённая трезвым мышлением директриса умудрилась стать во главе академии?
За окном уже было темно: тучи сомкнулись столь плотно, что сквозь них не пробивался солнечный свет. Да, по часам ещё было всего-то семь вечера, а летом обычно темнеет не так рано, но из-за такой погоды можно было вовсе перепутать день с ночью.
Посмотрев на племянника и близнецов, госпожа Ришар попыталась быть строгой и, сдвинув брови, велела:
— А вы тоже хороши — в такую погоду сидеть рядом с панорамным окном! Идите, посидите в столовой. Там, по крайней мере, на вас ничего не должно свалиться.
Понимая, что сейчас лучше не маячить перед взволнованной директрисой, Хару с братом направились к дверям. Эмиль сделал попытку задержаться, но одного взгляда тётушки хватило ему, чтобы столь же торопливо испариться.
— Не хочу в столовую, — подал голос Йори. — Если скоро ужин, то там наверняка полно народу!
— Не бойся, если Дамиан не забыл приготовить всем еды, то тебя никто не слопает, — рассмеялся племянник директрисы. Ещё бы — он-то не знал о том, как не любит Йори находиться в обществе незнакомцев. Тем более — принимать пищу под чужими взглядами.
Путь в столовую близнецы Хигаши уже успели запомнить, тем более что Эмиль, видя состояние Йори, попытался успокоить мальчика:
— Не бойся, пока каникулы не кончились, все приходят поесть часов в восемь-девять. Спать-то ложатся позже отбоя, вот и пользуются такой возможностью, пока она есть.
Хару уже и сам видел, что в столовой никого нет, и испустил радостный вздох облегчения. Теперь осталось поесть, пока никого нет, и лучше уж сидеть в спальне или в коридорах, чем доставлять неудобства своему брату.
Эмиль принюхался:
— Похоже, Дамиан сегодня не в настроении. Чувствуете? Гарью пахнет, что-то подгорело.
Хару тоже ощутил неприятный запах горелого, но почему-то вместо хороших мыслей в голове поселились только тревожные. Троица дружно кинулась на кухню, но обнаружила там только здоровенную кастрюлю на плите. Судя по всему, её туда поставили очень давно: вода выкипела, и жуткий смрад подгоревших компонентов несостоявшегося супа витал по кухне.