Черная вдова - страница 4

Смотрю на телефон и думаю, позвонить ли Бекке? Может, пора меняться? В конце концов, я должна себя вознаградить за то, что стала партнером в фирме. Знаю, Ник сказал бы, что я этого заслуживаю. Однако я больше задаюсь вопросом: стала бы я партером, если бы он был жив? Стала бы я так усердно работать, если бы он ждал меня дома?

Отодвигаю эту мысль. Не нужно думать о том, чего я никогда не узнаю. Теперь вот это — моя жизнь.

По дороге на работу заглядываю в салон Бекки. Может, получится увидеть ее мельком. Рядом кто-то резко поднялся и испугал меня. А затем я слышу жизнерадостный голос:

— Шпионишь за мной?

Тут же разворачиваюсь и начинаю краснеть, но Бекка не замечает моего румянца.

— Доброе утро, — говорю я и приглаживаю волосы. Смотрю на носки своих туфель, мне просто стыдно стоять рядом с такой красивой девушкой. Ладони потеют, в желудок будто камень свалился, когда я смотрю на эту роскошную красивую девушку с идеальным макияжем, в модном костюме (сексуальном, но не вульгарном), и с укладкой, за которую можно умереть. Даже не знаю, зачем я сюда зашла. Я не в ее лиге, даже как знакомая.

— Доброе утро, — говорит она весело. — Знаешь, клиентка на девять утра отменила встречу. Давай я займусь тобой?

Я задумалась. У меня на сегодня ничего важного нет. И теперь, когда я стала партнером, загруженность не такая высокая. Поэтому я робко улыбаюсь ей и говорю:

— Конечно, почему бы и нет.

— Здорово! Следуй за мной, чика. — Бекка вся как будто светится изнутри, и этот свет заразителен. Невольно улыбаюсь и следую за ней.

Салон красоты богато обставлен, жемчужно-белый кафель повсюду, и в каждом углу кресло для клиента и столик для стилиста. Между столиками стоят хрустальные вазы, а в них длинные сине-зеленые цветы. Напротив каждого кресла висит зеркало с вензелями. Было непросто притворяться девушкой, которая является постоянным клиентом подобных заведений.

Сказать, будто я рыба, оказавшаяся на суше — значит, ничего не сказать. Женщины, которые влюблены в свою внешность, и у которых есть мужчины, готовые платить за все это, были постоянными клиентами подобных мест.

И вот я уже сижу в парикмахерском кресле и вспоминаю, почему не люблю заниматься своими волосами. Ненавижу сидеть и пялиться на себя в зеркало целый час. Мне неудобно, поэтому от прежней меня остался только бледный призрак.

Бекка вручает мне роскошную белую мантию и указывает на занавеску:

— Ты можешь там переодеться.

Трогаю мантию, она очень мягкая.

— Ты… серьезно? — говорю я и понимаю, что сейчас со мной произойдут перемены, и это немного пугает.

— Да, сладкая, ты в высококлассном спа-салоне в центре Сан-Франциско. Мы хотим избаловать тебя всеми возможными способами. Хочешь шампанское? Начнем с него.

— Э, нет, я на работе. Хотя спасибо за предложение.

Я вышла из маленькой гардеробной, радуясь, что на мне больше нет скучного костюма. И теперь я чувствую себя ближе к лиге Бекки, хотя всего лишь надела мантию. Сижу в кресле, а моя новая подруга обматывает вокруг меня накидку, затем распускает мой пучок и пропускает волосы через пальцы во всю длину — до середины талии.

— Боже, у тебя густые волосы. Как ты носишь их в пучке целый день?

— Не знаю, — пожимаю я плечами, — что еще делать. С ними столько мороки, поэтому я скручиваю их в пучок.

— У тебя есть какие-нибудь идеи, или доверишься моей фантазии?

Боже, что она хочет сделать?

— Не знаю. Не уверена, что мне можно стричься.

— Стоп! Конечно, можно! И я тот человек, который подстрижет тебя. У нас есть время? Хочу тебя немного подкрасить.

Я вздохнула. Неужели я позволю малознакомой девушке воплотить ее фантазии на моих волосах?

— Наверно. Делай, что хочешь.

От радости Бекка даже запрыгала.

— О, боженьки. Обожаю проекты!

Проекты? Серьезно? Теперь я чей-то проект? Во что я себя втянула?

Все мои страхи исчезают, как только она начинает мыть волосы. Я в раю. Бекка полностью разложила кресло и теперь массирует мою голову.

Определенно, нужно было заняться собой.

Я провожу в ее кресле два часа. Меня подстригают, делают мелирование и снова моют голову, и все это под непрекращающийся разговор. Я и забыла, как приятно разговаривать с друзьями ни о чем. С тех пор, как умер Ник, я впервые чувствую себя такой расслабленной. Любые разговоры в течение последних пяти лет были посвящены моей работе, мировой политике или другим важным темам. Исключительно с коллегами. Бекка же не вела заумные речи, и с ней было легко и просто. Она стала лучиком света в моем темном царстве, глотком свежего воздуха в моей жизни.