Чёрная жаба - страница 7
Он ждал исполнения желания?!
От неожиданно пришедшей в голову идеи Лонда аж подпрыгнула! Корабль! Нужно прислать к острову красивый парусник из сказки, с кучей актёров на борту, переодетых в средневековых рыцарей и их фавориток. Пусть человек подумает, что перенёсся в далёкое прошлое!
Да, вот это было бы здорово, как в настоящем кино! Только денег на это уйдёт… Полковник вряд ли одобрит идею Лонды, хотя он почему-то не упомянул, каков бюджет этой операции. Вряд ли на проверку капрала Гриффин собираются потратить больше её нынешней зарплаты. Всё должно быть как-то проще, умнее, хитрее…
А значит — никакой помощи, никаких ресурсов! Лонда поняла, что просьба о помощи будет равносильна проигрышу. Это отличная провокация, и остаётся лишь один вопрос: как далеко сидит полковник Декстер от бункера?
Наблюдая за гнездящимся Объектом, Лонда почувствовала гордость за свой ум. А раз так, то ей пора действовать.
И через три минуты она приняла более привычный внешний вид: военная форма цвета хаки, такая же кепка на голове; на поясе — боекомплект, аптечка, фонарик, а за спиной — блестящая штурмовая винтовка системы ЗИГ-516.
Чтобы выбраться из бункера, надо было преодолеть несколько десятков метров по коридору и подняться по лесенке к люку. Система вытяжки шла параллельно, и обнаружить признаки подземного убежища не составляло большого труда, если внимательно прочесать остров. Однако Объект поленился — и Лонда объяснила это тем, что он просто ждёт чуда. Что ж, скоро он встретиться с Чёрной Жабой — и вряд ли объяснит её появление загаданным желанием.
Сделав два шага по направлению к двери, Лонда услышала сигнал вызова. Что же ещё им нужно?!
— Ребус-один, на связи.
— Новое задание. Ребус-один, вам приказано ликвидировать Объекта.
Голос рядового Ламберта. Спокойный, уверенный.
— Это приказ полковника Декстера?
— Да. Вам ясен приказ?
— Да, ясен.
— На выполнение два часа. Доклад по выполнению, затем эвакуация.
— Да, сэр.
И всё же они наблюдают за ней. Лонда привычным движением нащупала винтовку и в сотый раз осмотрела бункер от пола до потолка. Если камеры и есть, то они слишком хорошо спрятаны.
Ликвидировать Объекта. Приказ. И кто тут теперь господь Бог?!
Лонда прислонилась лбом к бетонной стенке. Она была уже почти готова выйти наружу и сделать что-нибудь волшебное. Она надеялась, что решение вопроса о желании Объекта придёт к ней само — а теперь у неё приказ, и она обязана его выполнить.
Зачем? И за что?
Конечно, она убивала людей. Три раза: на секретном задании, на войне, в школе. Одного на задании, несколько десятков на войне и одного в школе — в целях самообороны. Во всех трёх случаях это были мужчины, и её всегда оправдывали — по закону. Сейчас четвертый случай — ещё одно секретное задание.
Однако война закончилась три года назад, и с тех пор она стреляла только по мишеням, а задания становились всё более мирными, если можно назвать мирной работу в Контрразведке.
За ней наблюдают. Изображение с камер поступает в Управление. Ей пора идти.
3
Лёжа в импровизированной зелёной постели и стараясь не думать о еде, Сэм оказался изумительной целью. Его затылок легко попал в перекрестье прицела, и Лонда сделала глубокий вдох, чтобы выдохнуть до конца и на паузе нажать на спуск.
Одно небольшое движение пальцем, и человек умрёт. Быстро, безболезненно, не успев ничего сообразить… и года через два его душа заселится в другое тело. Лонда не хотела становиться матерью, так как была уверена, что души убитых отомстят её детям. Отец-гаитянец рассказывал множество подобных историй о перерождённых.
И пусть её руки не дрожали — но в душе Лонды начинался ледяной Апокалипсис. И такие же снежные слёзы она почувствовала на чёрных щеках, лёжа на небольшом возвышении в густой траве — невидимая, неуязвимая, безотказная. И от этого льда, что неожиданно возник внутри Лонды, должны были испортиться все тепловизоры, встроенные в видеокамеры.
Однажды она работала высоко в горах и познала, что такое зима и снег. Она помнила, что мёрзла там, будучи укутанной во все возможные одежды. Сейчас её тело задрожало… не от нервного напряжения, нет. А именно от того, что она перестала себя чувствовать.