Черниговского полка поручик - страница 47

Услышав топот конских копыт, Кузьмин прислонился к окну, увидел несколько всадников — впереди генерал Гейсмар. Решение пришло мгновенно. Когда Гейсмар соскочил с коня, Кузьмин, почти не целясь, послал в его сторону пулю, он не видел как, вздрогнув, упала лошадь, но услышал панический крик караульных, бежавших от дома, кисло улыбнулся. Через выбитое стекло в комнату, клубясь, врывался холодный воздух, рассеивая пороховой дым. Кузьмин отошел от окна, выпрямился, громко сказал:

— Прощайте, братья! — И в ту же секунду, приставив к виску пистолет, нажал курок. Когда к нему подбежали товарищи, он был мертв.

Окружив дом плотным кольцом, несколько гусар ворвались в избу, зажгли свечу, увидели в луже крови Кузьмина, намертво зажавшего в руке еще дымящий пистолет…

Вслед за гусарами в сопровождении свиты переступил порог генерал Гейсмар, он дрожал, как в лихорадке. Подошел к мертвому, брезгливо пнул его ногою, распорядился:

— Отнесите его к тем двоим, остальных тщательно обыскать…

К генералу обратился Матвей с просьбой:

— Ваше превосходительство, брату плохо. Велите прислать доктора.

— На виселице всем вам будет хорошо, — злобно ответил генерал, оставляя комнату.

Генерал Гейсмар, после того как по нему стрелял Кузьмин, несколько часов был в сильном потрясении. Он отдавал и тут же отменял нелепые распоряжения касательно солдат Черниговского полка, которых пленили его гусары. «Как поступить с солдатами? — задавал он себе вопрос. — Возвратить в Васильков нельзя, оставить на ночь в селе тоже нельзя: могут разбежаться. Куда же мне их девать?»

Обезоруженные черниговцы, плотно окруженные гусарами, уже второй час стояли на окраине села, на снегу, и тихо между собою переговаривались. Многие из них до конца еще не поняли, что произошло. «Мы ведь не стреляли. Стреляли-то по нас…» — недоумевали они.

От командира дивизии прискакал гонец с приказом: всех солдат доставить к дивизионной квартире. Многочисленный конвой тотчас вывел черниговцев на белоцерковскую дорогу, но как только колонна двинулась, прозвучала команда: «Стой!» Офицер, ехавший впереди колонны, осадил коня, повторил команду.

— Видимо, перекличку забыли сделать, — предположил фельдфебель Шутов, стоящий впереди колонны.

В сопровождении свиты, к солдатам подъехал генерал Гейсмар. Он прикинул, что, пока их доведут до Белой Церкви, наступит ночь, а ночью попробуй удержать почти тысячу человек, если они вздумают бежать…

Сидя на коне, стремясь, чтобы его услышали все солдаты, генерал громко приказал конвою:

— Всех бандитов, которые попытаются бежать, расстреливать на месте! Продолжайте движение, — и ускакал в село, а солдат, убитых его словами, повели дальше.

— Теперь, братцы, мы бандиты, а с бандитами разговор короткий: пуля или виселица, — сказал Шутов.

— А о шпицрутенах и плетях ты забыл? — спросил Шутова сосед.

Ни тюрьмы, ни каторга так не страшили солдат, как шпицрутены и плети, которыми уже не раз убивали за малейшую провинность их товарищей. Мучительная и позорная казнь.

Гейсмар подъехал к дому, в котором содержались арестованные офицеры. Там уже стояла санная упряжка, а конвой выводил арестованных. Сергея Ивановича с окровавленной повязкой на голове под руку вел брат Матвей. Следом за ними вывели Соловьева и Бестужева-Рюмина. Совсем юное лицо Бестужева-Рюмина сильно осунулось, побледнело.

Сергей Иванович увидел Гейсмара, который его хорошо знал, слабым голосом попросил:

— Ваше превосходительство, ради бога, не откажите нам проститься с телом погибшего брата.

Генерал нахмурил брови, молча что-то обдумывал. Он пуще огня боялся сейчас что-либо опрометчиво предпринять, что могло уронить его перед старшим начальством. Он разбил, пленил мятежников и в душе вынашивал мысль, что сам император отметит его подвиг. Гейсмар повернул голову к рядом стоящему офицеру, но тот с чувством сострадания глядел на Сергея Ивановича, молчал.

— По закону, ваше превосходительство, с усопшим позволительно проститься любому, а мы ведь братья, — наседал Матвей.

— Начальник караула! — Гейсмар повернулся к тучному майору с оттопыренными седыми усами. — Отведите Муравьевых к погибшему брату.