Чернильный обмен - страница 7

Когда она вошла в «Прокол», звякнул колокольчик на двери. Рэббит бросил взгляд через плечо и сказал:

— Сейчас подойду.

Он разговаривал с каким-то мужчиной и рассеянно ерошил крашенные в белый и синий цвет волосы.

Лесли приветственно подняла руку и прошла мимо него. На этой неделе тонкая полоска бородки указывала на серьгу под его нижней губой. Именно на этот пирсинг обратила внимание Лесли, когда Эни и Тиш впервые привели ее сюда. Через неделю у нее уже был собственный пирсинг, надежно спрятанный под блузкой, и она почти все свое свободное время проводила в салоне. Здесь она чувствовала себя в безопасности — вдали от школы, от пьянства отца, от всех тех подонков, которых притаскивал домой Рен и с которыми делился своей дурью. В «Проколе» она могла успокоиться и расслабиться, что было невозможно в других местах.

— Да, мы всегда используем новые иглы, — повторил Рэббит предполагаемому клиенту.

Лесли бродила по салону и слышала обрывки комментариев Рэббита, которые заполняли паузы в звучавших здесь песнях:

— В автоклаве[3]… стерильно, как в больнице.

Взгляд мужчины скользил по фотографиям на стенах, но он явно не собирался сегодня ничего приобретать. Он был напряжен, готов сорваться с минуты на минуту: широко раскрытые глаза, нервная поза, он постоянно сгибал и разгибал пальцы рук. Несмотря на огромное количество посетителей салона, только некоторые из них готовы были оставить в нем свои деньги за искусство. Этот в их число не входил.

— У меня есть пара вопросов, — позвала Лесли Рэббита.

Он благодарно улыбнулся ей, извинился перед мужчиной и произнес, перед тем как отойти:

— Если хотите осмотреться…

Лесли прошла к дальней стене и стала рассматривать фотографии изображений, которые могли купить и сделать себе все желающие. Цветы и кресты, родовые вензельные изображения и геометрические узоры — многие из них были красивыми, но как бы долго ни всматривалась в них Лесли, ни одна из картинок не казалась ей правильной. В маленьких комнатах, куда можно было войти из главного помещения салона, были другие, менее радующие глаз изображения: симпатичные молодые девушки, скелеты, персонажи комиксов, разные надписи и животные.

Рэббит подошел к Лесли и встал у нее за спиной. Она не напряглась, не почувствовала необходимости обернуться, чтобы ее не загнали в угол. Это был Рэббит. Рэббит опасности не представлял.

— Тут ничего нового, Лес, — сказал он.

— Знаю, — она окинула взглядом доску в рамке, на которой были изображения татуировок. На одном из них была женщина-получеловек, вокруг которой обвилась зеленая виноградная лоза; казалось, что лоза ее душит, но женщина улыбалась, будто все в порядке. Дурацкая картинка. Лесли снова прошлась взглядом по изображениям. На следующей доске были непонятные символы с переводами под ними. Нет, это точно не для меня.

Рэббит засмеялся хриплым смехом курильщика со стажем, хотя он не курил и утверждал, что даже не пробовал.

— Учитывая, сколько ты тут проводишь времени, разглядывая рисунки, ты давно уже должна была что-нибудь найти.

Лесли повернулась к нему и нахмурилась:

— Ну так придумай для меня что-нибудь. Теперь я готова. Я хочу это сделать.

На другом конце зала тот самый клиент остановился у витрины и принялся рассматривать кольца для пирсинга.

Устало пожав плечами, Рэббит ответил:

— Я уже говорил тебе: хочешь что-нибудь эдакое — подай мне идею. Я не могу сотворить новый рисунок из воздуха.

Когда мужчина вышел из салона, звякнул колокольчик.

— Тогда, пожалуйста, помоги мне найти эту идею. Ты же знаешь, родители давно разрешили мне это сделать.

На этот раз она не отступится. Сделать татуировку казалось правильным решением, словно это помогло бы ей привести в порядок свою жизнь и двигаться вперед. Это было ее тело, несмотря на то что с ним делали раньше, и ей хотелось заявить об этом, снова стать его хозяйкой, доказать это самой себе. Она знала, что ничего не случается по мановению волшебной палочки, но мысль о том, чтобы поставить на свое тело свой собственный знак, свою подпись, казалась удачным началом для того, чтобы исправить, наконец, свою жизнь. Порой в действиях заключается власть, а в словах — сила. Ей хотелось найти такой рисунок, который отражал бы ее чувства, хотелось запечатлеть его на своей коже как реальное доказательство того, что она решила все изменить.