Чёрное место - страница 10
– Вот блин! – Степанов почесал в затылке. – И такому паскудному типу я, можно сказать, обязан жизнью. Карьерист ты несчастный!
– Ты не прав, я белый и пушистый, – не согласился Кравец. – Просто солдату сильно охота дослужиться до генерала. Что в этом плохого?.. Матвиенко вечером с собой возьмем?
– А как же!
Следственно-оперативная группа бесповоротно забрела в тупик. Между делом раскрывали попутно то кражу, то грабеж, то «бомбили» общаковскую «базу», но на след того, кого искали, не вышли. Местная братва, которой ментовская возня мешала спокойно жить, всерьез обсуждала перспективу самим «надыбать этого козлёныша и впалить мусорам, чтоб не хипешились». К тому же сдать такого «жавера позорного» даже по воровским понятиям было не западло. Но и братки в этом начинании никуда не продвинулись.
Степанов, с утра явившись в отделение, из-за отсутствия зримых перспектив усаживался писать разные справки и рапорты в оперативно-поисковое дело, в результате чего оно разрослось до нескольких пухлых томов. Матвиенко, наблюдая этот процесс, ухмылялся и спрашивал:
– Роман сочиняешь? Как будет называться?
– Три долбогрёба, – хмуро ответствовал Константин.
Матвиенко гыгыкал.
– Ну, ясно. Ты со своими «Москвичами» – Автос. Я старший по деревне, скажем, Пердос. Наш милейший Кравец – за Адерьмиса. А Драньтаньян где?
– А вместо него Евсеенко. Нет ему шмурыжить, как все, так он к нам на свою задницу прибился. Его и драть станем за плохую работу.
…Зима кончилась. Деревья, освободившиеся от снежного груза, будто выпрямились, а на улицах снег превратился в серую, ноздреватую коросту. Над поселком беспросветно висели влажные облака, то и дело разражаясь густым весенним снегопадом, который вскоре сменился ранним дождем.
Кравец теперь наезжал в Индустриальный лишь изредка, у начальника криминальной милиции проблем хватало в городе. Назначение Матвиенко все затягивалось, Игорь ворчал, и Степанов, продолжавший безвылазно сидеть в поселке, нередко по привычке принимался руководить работой отделения. В своей группе он оставил Стаса Евсеенко и участкового Грося. Остальной личный состав собирал раз в неделю, проводил унылые совещания – никакой новой информации по убийству школьницы не поступало.
Константин несколько раз ездил в УВД – на доклад.
…Заместитель начальника управления перелистал пухлые тома оперативно-поискового дела, бегло просмотрел документы и фототаблицы.
– Писать умеешь, раскрывать бы еще научился.
– Прилагаю усилия, товарищ полковник!
Замнач нахмурился.
– Хорошо, что прилагаешь. Но я вот смотрю план дополнительных мероприятий. Глобальный документ. Направлен на выявление потенциальных подозреваемых в масштабах всего человечества. Что, совсем никаких зацепок?
– Пока никаких.
Полковник задумался. Наконец принял решение.
– Понимаю, что замучился в командировке. Но если это работа какого-то психа, сам знаешь, он не остановится. Нам новых трупов дожидаться нельзя. А местные без тебя в своей текучке дело забросят. Так что возвращайся. А мероприятия по отработке версии о проезжем я поручил твоему шефу.
Степанов встал.
– И вот еще, – остановил его заместитель. – Что у вас там за дрязги с Кравцом?
– Неверная информация, товарищ полковник.
– Вот и я решил, что неверная. Иначе, чего бы ради вы с ним да с Матвиенко вместе нажрались и среди ночи горланили песни на весь поселок?
Степанов потупился. – Да мы, вроде, и не горланили, так, спели для бодрости.
– Смотрите мне! Филиппы Киркоровы! Не раскроете девочку, вместе поедете участковыми в Чумикан. Там запоете.
Запущенный сквер, глухой от привольно разросшегося кустарника, тонул в непроглядной темноте. Редкие фонари горели поодаль, возле пятиэтажек, а здесь по крошащемуся асфальту заброшенной садовой дорожки приходилось ступать наугад. Снег окончательно сошел, больше не отсвечивал, и поселок вечерами погружался во мрак. Не доходя до калитки в металлической изгороди, Наташка в нерешительности замедлила шаг. Нырять в безлюдную темень пусть пока и безлистых зарослей было жутковато. В свои двенадцать лет Наташка уже подкрашивала губы и ресницы и ни за что бы не призналась, что побаивается вампиров, хоть и не верит в них.