Черные минуты - страница 17

– Тихо, черт подери! – крикнул я в ответ. – Я молюсь!

Но он все равно открыл дверь. Если он входит, чтобы отчитать меня, он вначале лицемерно извиняется. Но я был слишком зол и не стал слушать его извинений.

– Чего вы хотите, ваше преосвященство?

– Вы не выйдете к ужину?

– Нет.

– Но они приготовили вашу любимую… капусту.

– Ну и что? Сейчас не время. Я должен поразмыслить над своими ошибками, на которые вы мне указали, и для этого мне необходимо побыть одному.

Он заметно смутился и проговорил:

– Фриц, вы уже не маленький мальчик. Идемте ужинать вместе со всеми. Кстати, из консульства Германии нам передали ящик пива, которое вы так любите. Если вы не придете, я выпью все сам. – Тут он, между прочим, говорил чистую правду.

– Господь карает чревоугодие, – напомнил я епископу.

– Ну как хотите.

Дверь закрылась, и в течение последующих двадцати минут я слышал, как стучит посуда. Пару раз открывались бутылки моего любимого пива. В миг наивысшей тоски я вынул из стола «Духовные упражнения» и открыл их наугад. Пусть Иисус не учил искать пророчеств в книгах, меня они никогда не подводят. Итак, раскрыв откровения святого Игнатия, я прочитал: «Поэтому будьте осторожны, как змеи, и невинны, как голуби». Вероятно, мой святой покровитель советует мне действовать втайне от епископа, чтобы он не узнал о моей роли в этом деле. Я схватил записную книжку, нашел там нужное имя и только начал обдумывать план, как сознание мое разделилось надвое. Одна половина спросила вторую: «Фриц, мерзавец, что у тебя на уме?» – «Прямо сейчас я думаю о том, что надо бы поужинать», – ответила та. И в этом они сошлись.

Дождавшись, пока епископ выйдет из-за стола и удалится в свои покои, я выбрался в холл, где у нас стоит телефон. Трубка оглушила меня ужасным писком и скрежетом. Понятно: как обычно по вечерам, епископ сидит в Интернете и общается с коллегами по всему миру. Придется подождать по меньшей мере полчаса. Я вернулся к себе в келью.

Желудок бурчал от голода. Сев за стол, я услышал голос своей голодной совести: «Пахнет тушеной капустой. Может быть, сделаем перерыв?» – «Подожди, – ответил я, – сейчас у нас много работы». – «Очень жаль. Сестры так старались, готовя ужин. А пиво, сваренное строго по рецепту, прописанному в Баварском мирном договоре…» Я хотел было ответить, но услышал, как епископ кладет трубку, и бросился в холл к телефону. Там я набрал рабочий номер Чичары.

– «Ла-Туэрка», – ответил Чичара. «Ла-Туэрка» – это хозяйственный магазин, где он работает.

– Carnál? – Мне с трудом дается сленг района Кале, но по-другому Чичара не понимает. – У меня для тебя есть четырнадцать.

Он не сразу ответил, и я догадался, что он тащит телефон в место, где его не могут подслушать.

– А что стряслось? Опять четырнадцать?

– Да. На этот раз очень сложный случай.

– Ты и в прошлый раз так говорил, а что получилось? Ты видел его фотографию в «Меркурио»?

Я даже обиделся:

– Ты возьмешься или нет?

– Пока не знаю. Будет трудно, потому что за ним наверняка пустят хвост. – Он помолчал, затем добавил: – У нас закончились прокладки девятого размера.

– Ясно, ты не можешь говорить. Скажи только да, если согласен, или нет.

– Не могу. Надо проверить по накладным.

– Может быть, четырнадцать мало? Хочешь двадцать?

В трубке возникла глухая тишина – похоже, Чичара прикрыл ее рукой или куском полиэтилена. Наверное, за ним следят. Я весь вспотел от напряжения. В любую минуту телефон может понадобиться епископу.

– Carnál?

– Заказ только что поступил, – ответил он. – Оставьте мне ваш телефон, и я перезвоню.

– Нет! Тут люди! – выпалил я.

– Ладно, я поищу эти прокладки. Позвоните через пятнадцать минут.

Он дал отбой. Я, конечно, не собирался ждать пятнадцать минут. Досчитав до ста, я снова набрал его номер.

– Нашел я твои долбаные прокладки, – сказал Чичара. – Куда их доставить?

– К его подъезду.

– А где это?

– 32-А Эмилиано Котрерас, напротив отеля «Торребланка». Кстати, ты мог бы подождать его в отеле, если что.

– Думаешь, стоит? У меня там шурин служит швейцаром.

– А в чем проблема?

– Он накапает моей старухе.

– Почему?

– Потому что там женщины. Ты знаешь что-нибудь о женщинах?