Черный дневник. Книга первая - страница 24

стр.


Аккуратно вышел на главную улицу и побрел вдоль домов, стараясь не привлекать внимания и, по возможности, держась в тени. Ощущение, что смерть маячит за спиной, готовая в любой момент нанести удар. Слишком уж много событий для одного дня, мозг закипает, хочется вынуть и положить в чан с холодной водой, а желудок верещит, мол, хозяин блин, где еда-а!

С горем пополам смог таки найти свою таверну. Ватные ноги подкашиваются, пудовые веки закрываются сами собой, то и дело зеваю, широко разевая пасть. Радостно тянулся к двери, когда навстречу мне вышел Родгар.

— А ты ранняя птаха, паря, да? — ухмыльнулся он.

— Скорее очень поздняя….

Он бросил уважительный взгляд, спросил таинственно:

— Так мы идем к нужному человеку?

— Ах да! Прости, Родгар, я совсем забыл. Один вопрос, твоего писаря не Манфаэль зовут?

Воин нахмурился, взяв меня под локоть, быстро отвел к углу здания. Еще раз бросил взгляд по сторонам, спросил:

— Что ты знаешь?

— Смотря о чем ты спрашиваешь, — высвободил руку я, — волею судьбы мы познакомились сегодня ночью.

— Да? — удивился он, — и как тебе знакомство?

Я ответил настороженно, не понимая, к чему он ведет:

— Человек как человек, а ты чего завелся?

Родгар смягчился и даже выдавил улыбку:

— Манфаэль мой старый приятель, у него есть небольшие проблемы…

— Не продолжай, — перебил я, давя зевок, — я всё знаю. Мы договорились, что я решу его проблемы, а он наши. Кстати, у него еда закончилась, я обещал занести, а раз уж вы знакомы, то сам понимаешь.

— Ты взаправду умеешь ладить с людьми, — протянул он, — быстро решил проблему с грамотой.

— Допустим, еще не решил, — признался я нехотя, — но всё к этому идет. А теперь прости, я очень устал, мне нужен сон. Где мне тебя найти, когда придёт время?

— Я остановлюсь у Манфаэля, раз уж всё так поворачивается.

— Тем лучше, я найду тебя, скоро.

Громко топая, кинул монетку корчмарю, а сам побежал на второй этаж в комнату, готовый упасть хоть на асфальт и сразу уснуть. Толкнул дверь и с разбега налетел на Валета. Я чуть опешил, сказывался недосып, Валет включился быстрее:

— Ты где был?

— Я где был? — удивился я, — это ты пропал среди ночи!

— Меня, пригласили в гости… — шепнул он.

— Кто?

— Об этом после, лучше расскажи, где был ты, — ушел от ответа Валет.

Я стал заводиться, мало того, что шлялся черт знает где, так еще и допрос мне устраивает:

— Слушай, а не пойте ли тебе еще погулять? Я сутки не спал, тебя искал, а ты мне даже ответить не можешь?

— У стен есть уши, Альнар.

— Да плевать мне на стены. Ухов я не видел, а вот жопа у меня есть, и она тянет вниз, с каждой секундой все сильнее. Давай поговорим через пару часиков, за едой.

Валет нехотя кивнул, но добавил:

— Тогда через пару тройку, я и сам не спал.

— Тем лучше. До вечера.

Показалось, что лишь моргнул, а Валет уже навис надо мной:

— Вставай, дел полно.

Я повиновался, хоть на лице и отразился весь спектр моего дискомфорта. Спустились вниз, Валет заказал еды, а так же вина, что для него не свойственно.

— Лучше начать тебе, я думаю, — сказал я.

Валет покачал головой:

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Но в курс дела я тебя посвящу.

Я быстро разлил нам по чарке вина, всем видом показывая, что готов слушать.

— После того как мы спасли девочку, — начал он, но сделал паузу, акцентируя внимание на слове «мы», — меня нашли друзья её отца. И предложили работу…

— Они нашли тебя ночью? — уточнил я.

— Увы, это особенности их работы, — уклонился Валет, — я не знаю, куда меня увезли, но поговорив с этими людьми, я пришел к выводу, что они то, что нам нужно.

— И с чего же ты так решил? — спросил я, закипая от его скользких ответов.

— Я вышел на след Сафира, — сказал Валет в лоб, будто прочел мои мысли.

Я онемел. Затем чувство облегчения нахлынуло с такой силой, что вытеснило сразу и усталость, и злость. Я спросил с надеждой:

— Так он жив?

— Думаю, жив, — улыбнулся Валет, — Альнар, эти люди могут дать нам работу и ночлег, а так же они знают где найти Сафира. Остались ли у тебя сомнения, что им можно доверять?

— Я не знаю, — чуть тише сказал я, а про себя подумал, что доверять нельзя никому, тем более тем, кто так сладко поёт.